Она прочла слово написанное на конверте.
— …вскрытие тела.
Эти слова открывали неприятную перспективу, но Жак не очень волновался. Пока что все соответствовало предсказаниям Роджера.
— Несчастный случай со смертельным исходом…
Полиция недоверчива… Никакой опасности: судебный врач не найдет ничего ненормального.
— Ты придешь к обеду? — спросила мадам Меллерей тоном человека, не сомневающегося в ответе.
Он вероятно нашел бы предлог отказаться, если бы не был так озабочен в соблюдении правил приличия. Прежде всего ему нужно купить черный галстук, перед визитом в комиссариат. Он уже так хорошо освоился со своей ролью, что ему не доставило труда придать своему лицу выражение, соответствующее сложившимся обстоятельствам.
Его первое знакомство с Гумбло придало ему чувство уверенности и освободило его наконец от напряжения. Полицейскому офицеру было около сорока лет. Высокий и худощавый, с черной окладистой бородой, он был в очках и его непринужденное дружеское лицо не производило неприятного впечатления.
Кабинет мог служить зеркалом его личности. В нем было чисто, аккуратно, во всем чувствовалась педантичность хозяина. Две занавески украшали окно. На его рабочем столе в дополнении к телефону стоял букетик фиалок в стакане с водой.
— Как это случилось? — был первый вопрос Жака.
Гумбло сделал неопределенный жест.
— За ночь выпал снег и скрыл все следы на дороге. Нам пришлось ограничиться предположениями. Самое вероятное, что машину занесло на обледеневшей дороге.
Взгляд его голубых глаз устремился на посетителя.
— Это тем более вероятно, ибо водительница потеряла самообладание.
— Я знаю, — смущенно проговорил Жак, — мне мать рассказала.
— Вы сказали жене, что намерены у нее переночевать?
— Я сказал жене по телефону, что моя мать больна.
— А она вам не поверила и решила проверить это.
— Если бы я мог это предвидеть.
Они оба закурили сигареты и Жак продолжал:
— Но я думаю, что вы хотите знать, где я был этой ночью?
— Этим вы очень поможете мне в расследовании дела, — вежливо проговорил Гумбло.
— Я был со своей… подругой.
— Замужней?
— Нет.
— Вы можете сообщить ее имя?
— Рано или поздно вы его узнаете. Я не хочу скрывать ни ее, ни всю нашу историю.
Как только полицейский получил нужные сведения, он позвонил по телефону.
— Хелло, Пьер, у меня есть имя и адрес дамы, сопровождавшей мсье Меллерея… Запиши: Жаннина Тусси, Авеню Виктора Гюго, 57-А. Да, в Гренобле.
Он положил трубку, раздавил окурок своей сигареты в пепельнице, которая сверкала чистотой и, желая оправдать бесцеремонность этой полицейской формальности, пояснил:
— Рутинная работа…
— Я понимаю, — сказал Жак. — Я был с мадемуазель Тусси, когда получил известие о несчастном случае.
— Вы у нее провели ночь?
— Нет, мы ужинали в гостинице «Бон Рабле» и вернулись сегодня утром около половины десятого. Мы даже видели полицейских на месте происшествия…
Жак вздохнул.
— В тот момент я не подозревал…
Гумбло навострил уши.
— «Бон Рабле», — повторил он. — Это не та ли гостиница, которая…
Жак предупредил его выводы.
— Не трудитесь вспоминать. Она находится на той дороге, где именно произошел несчастный случай.
— Не хотите ли вы сказать, что мадам Меллерей намеревалась туда приехать?
Жак печально улыбнулся.
— Приехать — это слишком мягко сказано. Судя по сцене, которую она устроила моей матери вчера вечером, ясно, что она хотела сделать мне скандал.
— Благодарю за откровенность, — сказал Гумбло, протирая стекла своих очков. Затем продолжил без перехода:
— Я полагаю, что во время несчастного случая — скажем, между двадцатью и двадцатью двумя часами — вы не покидали ресторан?
Жак ожидал этого вопроса так же, как и других. План, составленный Роджером был строго логичен. Ответ прозвучал убедительно, ибо он соответствовал действительности.
— Я звонил своей жене уже из ресторана. Было почти одиннадцать, когда мы вышли оттуда и пошли спать… Это могут подтвердить свидетели…
Офицер надел очки и заглянул в какую-то бумагу.
— В сущности, драму легко восстановить. Мадам Меллерей ушла от вашей матери в высшей степени взволнованная, «как безумная», сказала позже соседка вашей матери. Другие соседи тоже слышали громкие крики. Она определенно была не в состоянии управлять машиной и ехала с недопустимой скоростью по опасной дороге…