— Ты можешь продиагностировать болезни?
— У меня получалось что-то подобное, но это меня не увлекало. Я пробовал смотреть, видел деформацию биополя, видел непонятные дыры или выбросы в ауре людей, но идти дальше, скажем, лечить людей, не захотел. Это не мое. Этим моя мама увлекается. Помню, в детстве, мне было лет восемь-девять, лежим с ней в сумерках, а я ей говорю, мол, я твою ауру вижу, а здесь на руке у тебя почему-то красное пятно. Оказывается, она палец порезала…
Позже я разговаривал с мамой Евгения. Выяснилось, что она окончила курсы Рейки, овладела диагностикой, массажем, умеет снимать сглаз и порчу. "Я чувствую порчу на людях ощущением, будто меня обливают холодной водой, — рассказывала Наталья Федоровна. — Очень сильный идет сигнал. Но порча — не такое частое явление, как об этом говорят…" Своего сына она тоже долго не понимала, с содроганием вспоминает его подростковые годы, когда он не поддавался никакой управе… Впрочем, если учитывать ее неординарные знания и род занятий, которому она посвящает немало времени, можно сделать вывод, что Евгений, да и младшая дочь Юля, также обладающая необычными задатками, не случайно родились в этой семье. Здесь тоже могла быть своего рода подготовка.
— Женя, а что бы ты посоветовал женщине, у которой растет сын индиго, но она с ним с трудом справляется, не знает, как его увлечь учебой, как убедить его учить правила по школьным учебникам? — в какой-то момент вспомнил я о письме Надежды Тепловой. — Она уже в отчаянии. Узнав, что есть индиго 24-летнего возраста, пишет: "Как он вообще дожил до своих лет?" Что бы ты ей ответил?
— Меня тоже было трудно заставить делать никчемную или бесполезную работу. Это одна из черт детей индиго, на которую сложно повлиять внешним воздействием — родителям или приказом. Но пусть она не беспокоится. Если нужно будет — например, на экзаменах, он все сделает так, как надо. Он может получать сейчас "двойки", и ему это будет "по барабану", но собраться в жизненно важной ситуации он или они всегда смогут. Индиго неизменно будут побеждать. Пусть она внутренне успокоится и не борется с ним по пустяковым поводам, не мешает ему расти самостоятельным человеком. Передайте ей, что я все это прошел и знаю, о чем говорю. Самим детям индиго я бы посоветовал поменьше обращать внимания на советы людей и больше ориентироваться на свое внутренне чутье, то есть на духовный мир. Это подскажет наиболее благоприятный и правильный путь развитая…
Наконец, я решился спросить Евгения, чем ему так уж не понравилась российская армия? Он несколько раз возвращался к этой теме.
— Что такое армия в нынешнее время? — задумался Евгений. — Это система, ориентированная на определенный тип людей с определенными задатками, определенным психотипом и складом ума. Необходимая в армии психика будущего офицера формируется еще в военном училище, и через пять лет оттуда выходят другие люди, с измененным сознанием, и назад дороги нет. Они по-другому все воспринимают. Эта система четкая и жесткая. Все строится только на подчинении младшего старшему. У людей цвета индиго есть цель: не быть серой мышкой в безликой толпе. А в армии наоборот — она формирует серую безликую толпу, послушную приказам. Вы ведь помните, какая главная заповедь армии? "Приказы не обсуждаются!" Там полностью подавляется индивидуальность…
— Ты, Женя, слишком жестко судишь об армии. Там тоже есть и требуются индивидуальности.
— Мне, представителю индиго, так не показалось. Я попал, казалось бы, в элитные войска: на ракетный полигон Капустин Яр, где когда-то, до демобилизации, служил мой отец. Все думают — это передовой край, чуть ли не на пороге с космосом, новейшие ракетные и космические комплексы… На самом деле, ничего этого нет. Говорят, раньше в Советской армии были пуски, были интересные задачи, а сейчас пуски хорошо, если раз в год. Остальное время — полнейший маразм: их всячески накручивают, загружают парадами, строевой — чтобы совсем не разложились. Начальник полигона всех подряд костерит, те, получив свое, выливают на подчиненных — и так до последнего солдата.
— Но ты же электронщик, хорошо знаешь компьютеры, программирование… Неужели твои знания не пригодились?
— Я тоже надеялся, что буду заниматься компьютерными технологиями, баллистическими расчетами, однако месяц за месяцем меня, лейтенанта, посылали или на плац с метлой, или на стройку, или еще по каким-то хозяйственным делам. Обещали, что вот-вот определят в расчетный отдел, вот-вот дадут задание… Однако там "шибко умные" не нужны. Офицеры как специалисты — средней грамотности. Один-два человека найдутся более-менее башковитые, из младших офицеров, — и все. Словом, сослались на секретность, и к компьютерам так и не подпустили. Вообще у большинства военных мало каких-либо серьезных интересов в жизни. Они получают такие жалкие копейки, что для многих украсть горючку, списать что-нибудь со склада, использовать труд солдат — вынужденная необходимость. Служат они, чтобы когда-нибудь получить приличную пенсию и под конец службы — квартиру. У среднего и старшего офицерского состава только три интереса в жизни: машина, семья, рыбалка. Ну, плюс служба, из-за которой они готовы подставлять друг друга, лебезить и лицемерить, лишь бы тебе не поставили "черную" метку. Я ведь чувствителен и прекрасно ощущаю зависть и ненависть многих друг к другу. Именно поэтому кое-кто прилично "квасит", не находя глубокого смысла в жизни. Я не мог, просто не мог нормально общаться с этими людьми…