Алма могла разговаривать лучше кошек. Вот она если и говорила, то сразу все было понятно. Она говорила: "Выведи меня погулять", "лапа застряла", "помоги", "забери меня" (это когда сестра к ней приставала). Однажды, когда мы гуляли, она ушла далеко от меня и потеряла меня из виду. Она запаниковала:
— Ты где? — она позвала меня и чуть было не расплакалась.
— Алма, иди сюда! — сказала я ей в ответ.
Она металась-металась, наконец увидела меня и со всех ног побежала ко мне от радости. Она обычно неэмоциональная, а тут меня облизывать начала, на руки проситься. Она говорила: — Ты меня не теряй больше…
Теперь я хочу рассказать об общении с моими крысами. Хотя их имена Коржик и Ёжик, они являются особями женского пола. Коржика я так назвала, потому что он бело-желтого цвета и толстенький, а Ёжик очень пугливый, маленький и, когда боится, сворачивается клубочком или прячется.
Крысы более подвижны, они больше думают, чем говорят Коржик всегда защищает Ёжика, поэтому, когда я подхожу к клетке, чтобы взять Ёжика, Коржик выходит вперед и говорит мне, чтобы я его не брала, так как он боится. Но я Коржику объясняю, что Ёжику нужно адаптироваться, тогда Коржик подходит к Ёжику, говорит ему, чтобы тот не боялся, и отходит назад. Когда я Ёжика возвращаю в клетку, он все рассказывает Коржику. Я не всегда могу понять, что он говорит, так как он еще не умеет разговаривать так, как я понимаю. Например, когда я Коржику принесла Ёжика, он очень сильно обрадовался, говорил мне потом спасибо за то, что я ему привела нового друга и подопечного. Так как Коржик старший, то у него развиты чувства материнские больше, ему нужно о ком-то заботиться, он добрый, а Ёжик еще совсем маленький, ему мама нужна. Вот они и нашли друг друга. Так, когда я принесла Ёжика, Коржик все ходил вокруг него и не мог понять, кто это. А потом притащил его к себе и начал вылизывать. Когда Ёжик хотел уйти, Коржик говорил, что, пока его не вылижет, тот не уйдет.
— Общение с крысами мысленное или вслух? — уточняю я. — Есть ли у них запас понимаемых ими слов? Он невелик, надо полагать?
— С крысами у меня общение только вслух. Они редко улавливают мысли. Они больше живут движениями, чем общением и мыслями. У них общение происходит через движение. Они заботятся друг о друге, четко знают иерархию, кто младший, кто старший. Но между собой особых разговоров нет. Только со мной могут немного "поговорить". И то, они быстро отвлекаются и забывают. Могут сказать: "Отпусти" — или еще что-нибудь короткое. Словарный запас очень бедный. Тем не менее я могу с ними общаться эмоциями.
— Лора, скажи, какую градацию можно провести по уровню мышления у Джины, у Золтона, у крыс?
— Если сравнить с детьми, то у Золтона уровень мышления схож с периодом раннего детства — это дети до трех лет. Крыс и Джину я не могу назвать детьми. Джина — это умная женщина лет 30-ти, с чертами наивности и инфантилизма. Коржик выглядит лет на 25, причем это серьезная женщина, заботливая мать, такая "дама старой закалки". Она сторонится всего нового и предпочитает тихую размеренную жизнь. Ёжик — это ребенок лет пяти, он чувствует себя еще настоящим ребенком под крылом заботливой матери. Ему свойственна трусость, осторожность, скрытность. Но он похож на человека. То есть он вырастет и станет таким же взрослым, как Коржик. Да, эти животные не взрослые люди, но и далеко не дети… С детьми их сравнить тоже нельзя. Тут другая мера должна быть…
То же самое могу сказать про птиц. Я знаю, о чем они говорят, только если они находятся в нестандартной ситуации, когда им плохо. Тогда я пытаюсь выяснить, что с ними случилось. Один раз я говорила с голубем, у которого была повреждена лапка, я взяла его в руки, и он просто тихо плакал. А я его жалела. Птички также умеют быть благодарными.
Вот с такими эпизодами общения Лоры с животными я посчитал возможным познакомить читателей. Мне кажется, что полезно привыкать к тому, что животные понимают людей, и мысленная связь с ними вполне вероятна. Дети индиго, появившиеся в современном обществе, нередко умеют это делать. Поэтому не стоит с ходу отвергать эту их способность "разговаривать" с животными. Лучше прислушайтесь к своим чадам, если они вдруг уверяют вас в этом.
Теперь немного о растениях. Лора тоже кое-что рассказала о сознании в мире растений.
— Я с детства рассуждала о том, почему мне говорят; что растения можно есть, они не живые, — говорила мне она. — Я этого не могла понять. Я знала, что они такие же живые существа, как и животные, что они не хотят, чтобы их ели. Но меня успокаивали, говоря, что они растут для нас, для людей. То мне говорили, что они знают, что они умрут, чтобы люди их ели, то говорили, что они ничего не понимают — тем самым запутывая меня окончательно. Я знала, что растения все понимают, они не хотят, чтобы их ели, они все чувствуют. Мне всегда их было жалко. Тем более что я знаю, человек может обходиться без еды и без воды, он ест ровно столько пищи, насколько неудовлетворен жизнью. Если у него есть какие-то проблемы, он глушит их едой. Если человек беззаботен, знает свою цель в жизни, находится в гармонии с собой и законами природы, он вполне может питаться энергией солнца, света, космоса, энергией жизни.