— Спасибо…
За пару недель дома Лайра настолько привыкла к окружающему миру, что даже казалось, никогда его и не покидала.
Все террии, наконец, более-менее успокоились и сидели каждая в своей сути, стараясь не сталкиваться с сёстрами, чтобы не поднимать лишний раз единственную приходящую в голову тему для разговора. Городские.
Тем больше удивилась Слюда, когда уловила появление гостьи. Вышла на поверхность — Лайра сидела лицом к закату, ее тень темным пятном с резкими углами лежала на снегу. Одновременно оранжевом и голубом.
— Привет, — каменная села рядом.
— Привет, Слюда. Мне нужно разобраться с тем, что говорила Матушка, но одной не получается. Остальные меня совсем не поймут. Я пробовала говорить с Фьордой… Она поняла, но говорить не хочет. Ее очень злят все вопросы о матушке.
— Есть такое, — улыбнулась каменная.
— Так вот. Недавно пришло в голову. Помнишь, матушка настаивала, что самое правильное для нас — забыть о человеческом начале и стать полноценной сутью? Это связано с желаниями, да? Она говорила, что суть ни в чем не нуждается и ничего не хочет.
— Правильно, — Слюда вздохнула. — Я сама об этом думала и пришла к такому же выводу. Ведь все просто. Пока ты растворена в сути, ты неподвластна никаким желаниям. Ты самодостаточна и идеальна. Но ты также одинока… Об этом моменте матушка сознательно умолчала. Никто не улыбнется при виде тебя, никто не захочет спросить, как дела, поделиться новостями. В своей сути ты бесстрастная полновластная богиня. Совершенная жизнь. Совершенная стерильная жизнь. Существование.
Они немного помолчала.
— Так чего она для нас хотела?
— Она хотела, чтобы мы были счастливы. Если ты пробудешь в образе несколько часов, то захочешь есть и пить. Если полдня — захочешь спать. Несколько дней и…
— По уши завязнешь в разнообразных желаниях.
— Правильно. А когда тебя переполняют желания, они довлеют над внутренним миром, который в сути находится в полной гармонии и чем больше у тебя желаний, чем они сильнее, тем больше разочарования и боли, когда они не исполнятся.
— А если… исполнятся? — еле слышно спросила Лайра.
Слюда внимательно смотрела на застывшее лицо болотной.
— Тогда некоторое время будет хорошо, но потом, наверное, все равно плохо. Короткое время счастья не стоит последующих душевных мук. Так она считала.
Лайра молчала.
— Потому Матушка и хотела, чтобы мы стали чистой сутью… Счастье в ее понимании. Думаю, она сама бывала счастлива, только когда занималась работой. Нами.
— Наверное, это неплохо. Ведь была же…
— Наверное, да.
В тот день шел снег. Лениво парящие в воздухе огромные хлопья и отсутствие малейшего ветерка сделали полянку у леса совершено сказочным, тихими и уютным уголком.
Поезд нехотя остановился. Скрип, стук и сиплый визг рессор, наконец, замолкли, возвращая окружающему лесу сонную тишину.
Тоннель спрыгнул с крыши последнего вагона и уверено пошел вперед, к лесу. Остановился у первых деревьев, повернулся к ним спиной — перед ним развернулась белоснежная полоса просеки, а вдалеке — снова лес.
Некоторое время он стоял молча, потом резко поднял голову вверх и посмотрел куда-то в нависающие над головой ветки сосны.
— Привет, — сказал, хотя там никого не было видно. — Позови-ка мне вашу старшую.
Воздух колыхнулся, в панике улепетывая, а Тоннель вздохнул поглубже, сдержал желание по-детски нервно кусать губы и стал ждать.
Довольно быстро снежная равнина всколыхнулась и передним предстала девушка в пушистом платье. Сейчас ее легко было принять за Снегурочку, которая прогуливается по владениям деда, проверяя, все ли в порядке.
— Привет, Фьорда. Я хочу поговорить с вашей главной.
— Привет, — водная постаралась сделать голос таким же твердым, как речной лед. — Старшая спит. Говори со мной.
Тоннель на пару секунд задумался.
— Тогда позови мне Слюду, — наконец решил.
Водная с облегчением вздохнула. Ей совсем не хотелось болтать с этим обманщиком городским. Хотя на миг все-таки стало обидно — чего это он предпочитает говорить не с ней, а именно с каменной?
В любом случае чтобы он не сказал, услышат все. Пятеро из сестёр уже прибыли и прятались кто в лесу, кто в земле, но без всякого сомнения, старательно прислушивались. Через несколько минут о появлении чужака станет известно и остальным.
Слюда тоже пришла сама. В отличие от Фьорды, которая торчала на месте столбом, каменная принялась прохаживаться перед Тоннелем, будто собиралась бегать с ним наперегонки и примерялась к линии старта.
— Какой сюрприз! Надо же… Сам хозяин всех поездов — и в нашей глуши, — странным голосом говорила Слюда и Фьорда усилено пыталась понять, что та задумала.
— Прибыл на личном транспорте… Собственной персоной. Без сопровождения, — глупым голосом продолжала каменная. В сугробах от ее шагов быстро образовалась короткая тропинка.
— И тебе привет. Кстати, то платье в цветочек шло тебе куда больше, — спокойно ответил Тоннель.
Тогда Слюда засмеялась и остановилась. Как-то расслабилась, отчего и водная вдруг вздохнула свободней. Решила, что судя по всему, общаться они намерены мирно.
— Ладно. Говори, чего хотел.
Городской переступил с ноги на ногу.
А ведь он тоже волнуется, с удивлением поняла Фьорда.
— Хочу сообщить новость, чтобы она не стала для вас неожиданностью. Ты знаешь, несмотря на расстояние именно в городе решаются все вопросы о строительстве? Естественно, только если оно относиться к числу государственных объектов.
Каменная растерялась. Ей и в голову не приходило разбираться, кто там занимается строительством, потому что она точно знала — даже когда исчезнет человечество, природа как ни в чем не бывало продолжить жить дальше.
— Вижу, не знаешь. Так вот, недавно утвержден генплан строительства в этой зоне огромного детского парка развлечений. В так сказать экологически чистом месте. Стройка начнется весной, первые объекты расположены ближе к городку, который будет пристанищем строителям, а после обеспечит парк обслуживающим персоналом. Но и к вам они постепенно доберутся, правда попозже, по нашим расчетам не раньше осени. В общем, через пару лет вся эта территория будет парком.
Слюда молча обдумывала полученную информацию. Террии раньше ни разу не сталкивались с необходимостью переселения, но не сказать, что эта мысль привела ее в дикий ужас. Она не думала, что возникнут какие-то неразрешимые проблемы, необходимой для них сути полно даже в городе, пусть и не очень качественной. Там даже зелень есть, скверы и парки.
— Мы могли бы, конечно, повлиять на решение и изменить выбор площадки под застройку на другую территорию. Но как сама понимаешь, заниматься этим за просто так никто не станет.
Ага, а вот и серьезный разговор. Слюда поощряюще улыбнулась. Даже любопытно, чем же городские решили их заинтересовать. И кстати, не приложили ли они руку к выбору земли под застройку в пользу именно этой местности?
— И что ты предлагаешь?
Тоннель вздохнул.
— Опишу тебе ситуацию в общих чертах. У нас там впервые со смерти отцов происходит жуткий бедлам. Почти поле боя. К счастью, большинству наплевать, что вы где-то есть, они считают, раз вам охота безвылазно сидеть в сути, то и сидите сколько влезет.
Он замолчал. Вроде времени прошло немного, но на голове и плечах Тоннеля уже скопился слой снега.