Густая тень от противоположного склона уже поднялась по скале почти до уровня овринга. Если впереди ещё километров десять такой дороги, следовало поторопиться.
Уже через несколько минут Анджей сумел заставить себя смотреть не в пропасть, а на скалу и под ноги. После этого двигаться по оврингу было ничуть не сложнее, чем по городскому тротуару.
Через пару километров скалу рассекала небольшая расщелина. Ильма жестом приказала Анджею остановиться, сняла с плеча ружьё и, не снимая рюкзака, стала бесшумно подкрадываться к расщелине. Хлопнул выстрел, потом ещё один, потом ещё. После этого Ильма засунула руку в расщелину и вытащила оттуда довольно здоровую птицу, похожую то ли на большого сыча, то ли на ястреба.
Ещё через пару сотен метров в скале обнаружилась расщелина пошире. Около края она была расширена, явно с использованием взрывчатки, отчего образовалась небольшая площадка, где можно было поставить пару лошадей. В нише на скале висели два жезловых аппарата. Ильма воткнула жезл в левый и нажала кнопку на правом. С щелчком вывалился новый жезл.
— Ну что, пройдём следующий блок-участок без привала? — спросила она.
— Пройдём.
Ильма прикрепила тушку нигароча, которую до того тащила в руках, к рюкзаку Анджея, и они двинулись дальше.
Ближе к концу участка Анджей пожалел о том, что отказался от привала: эта чёртова птица весила почти столько же, сколько остальной рюкзак. Его уже начало слегка покачивать, а идти по оврингу в таком состоянии явно не рекомендуется. Но тут как раз скала превратилась в чуточку более пологий склон, а овринг перешёл в тропу, идущую по полке, местами вырытой в склоне, а местами явно проложенной взрывами.
— А что, это тут так запросто — взять и застрелить представителя местной фауны? — спросил Анджей во время очередного привала.
— Эта тварь создавала реальную опасность для путников. Это где-нибудь в городах возможны споры, что важнее — человеческая деятельность или какая- нибудь редкая экосистема. А когда у нас выбор между человеческой жизнью и жизнью какой-нибудь птицы, тут без вариантов. К тому же нигароч совершенно не редкая птица, его мясо — регулярное блюдо в меню местных жителей. Конечно, в любом другом месте никто не стал бы убивать самку на кладке. Но здесь при попытке защитить своё гнездо она действительно могла скинуть кого- нибудь с овринга.
— Удивительно, что люди довольствуются такой узкой тропой, даже без перил. Сейчас-то ладно, а зимой каково?
— Зима здесь последний раз была миллион лет назад, — рассмеялась Ильма. — Тогда эти горы были много ниже, а река ещё не прорезала ущелья. Со времён Перемещения смены сезонов на Лемурии нет, поскольку теперь оборот планеты вокруг Арктура длится тридцать лет, и жизнь, привыкшая к продолжительности года, сравнимой с земной, вряд ли приспособилась бы к таким условиям. Именно поэтому мы здесь можем позволить себе такие технические решения, на которые ни за что не решились бы под Толиманом, под Бетой и тем более под Осануэва.
То ли тропа спустилась глубже в ущелье, то ли Арктур опустился по небосводу, но тень противоположного склона уже затопила тропу, и только где-то высоко над головой сияли освещённые вершины.
В конце следующего перехода узкое ущелье внезапно распахнулось, влившись в огромную широкую долину, идущую с запада на восток. На одном уровне с тропой на склоне оказался пологий уступ, на который и повернула тропа. Лучи заходящего Арктура отбрасывали длинные тени перед идущими путниками.
— Это Большой Трог, — откомментировала Ильма.
Ещё немного, и вдруг справа открылась полукруглая долина с плоским дном на уровне тропы. На дне среди ярко-зелёного луга белели несколько домиков.
Хыгр Айол
— Вот мы и пришли, — выдохнула лемурийка.
Посреди долины в довольно широком каменистом русле бежал узкий ручеёк и срывался водопадом вниз, в глубину Большого Трога. Тропа немного отклонялась вверх, в сторону домиков, и пересекала ручеёк по плотине, сложенной из дикого камня, выше которой голубело в наступающих сумерках небольшое озеро.
Перейдя плотину, Ильма спустилась к самой воде по пологому каменистому пляжу, сняла рюкзак, немного порылась в нём и, сбросив с себя футболку и шорты, резко прыгнула в воду. Буквально через несколько секунд она выскочила из воды как ошпаренная и принялась растираться приготовленным полотенцем.
Анджей последовал её примеру. Вода действительно была ледяная, но усталость длинного перехода смыло начисто. Надев чистую одежду, они были готовы встречаться с местными жителями.
Деревня, казалось, уже заснула — только гуси в нескольких ближайших дворах подняли гогот при появлении чужаков. Через несколько минут на этот гогот из крайнего дома выглянула пожилая женщина в чём-то типа халата, с волосами, закрытыми платком. Ильма перекинулась с ней несколькими фразами на совершенно непонятном языке, та указала куда-то рукой.