-А сколько же вам лет?
-Двадцать четыре.
-Вот как. Ну что ж. Химия, как и договаривались.
-Хорошо. – девушка повязала женщине пеньюар.
-Я обычно пользуюсь услугами проверенного мастера, но она работает в городе. А я сейчас никак не могу до нее добраться. Анна, у вас есть дети?
-Дочка. Ей пять.
-И у меня дочка. Вот, внука мне оставила. У нее тяжелая ситуация в семье. Развод.
-О. – только и сказала Аня, не отвлекаясь от работы.
-Да, это ужасно. Но тут уж ничего не поделаешь, сама виновата.
-Вот как?
-Знаете, ей муж изменял. Всю дорогу.
-Ммм.
-Пил иногда. Работу часто менял.
-Да…
-Но это сразу было понятно. Я как узнала, что они жениться собрались, так ей и сказала. Но разве она меня послушала?
-Да… - снова повторила девушка.
-А вот теперь семья. Ребенок. А она, знаете, что учудила? Хахаля себе нашла. Да и не скрывалась особо!
-Аааа … вы же говорите, муж изменял.
-Изменял. Но ведь не признавался в этом!
-Эээ…
-А она почти открыто! Вот ему друзья и доложили! И все. Подал на развод.
-Он подал?! – поразилась Аня.
-Конечно. Кто же гулящую жену терпеть будет?
-Кхм…
-Вот так. Семью разрушила. Своими руками.
-Но, ведь вы говорите, он не самым хорошим мужем был. Пил, изменял, не работал…
-Так раньше надо было думать! А теперь все. Семья. Ребенок.
-А муж так не считает, раз разводится?
-Так довела! Разрушила собственную семью.
«А было ли что разрушать» - подумала Аня.
Василиса Васильевна продолжила с чувством:
-Знаете, это просто так не проходит! За все нужно отвечать! И думать, перед тем, как поступки совершать. Разрушила семью, все, карма испорчена!
-Скажите, а если бы муж сам решил уйти, к любовнице, например…
Не успела она закончить вопрос, как дама тут же ответила:
-А вот тогда он был бы виноват! Что семью бросил! А теперь, все. Сама мужика довела.
-А как же его прегрешения? Аннулируются?
-Терпела, значит устраивало. – весьма категорично высказалась Василиса Васильевна.
-То есть, виноват тот, кто развод провоцирует?
-Я вам так скажу, деточка, обязанность женщины – хранить семейный очаг. Терпением и женской мудростью. А иначе будете безотцовщину растить, да бабкам подкидывать… Митя! Почему я тебя не слышу?
Из соседней комнаты донесся недовольный голос внука:
-Звук выключил…
***
Максим сидел на рабочем месте, прикрыв глаза, и медленно отвинчивал крышку у пластикового пузырька.
К нему кто-то подошел и хрипло спросил:
-Аспирин?
Макс кивнул. Тут же рядом возникла протянутая ладонь. Мужчина высыпал на нее несколько таблеток:
-Спасибо. – прохрипел Вадик и, обойдя друга, появился в его поле зрения. – Голова трещит.
-Аналогично.
-А ты-то чего? Ты разве пил?
-От недосыпа. – Максим закинул в рот горсть таблеток. – Шеф меня дергал до трех часов ночи. Энтузиазм напал…
-Потерпи. Еще чуть-чуть и он начнет дергать своих дипломников, а от тебя отвяжется.
-Что за дипломники?
-Так он же руководителем дипломных проектов выступает. У него ведь степень. Идиотизма…
Максим приоткрыл глаза и как раз вовремя, чтобы вскочить и громко объявить:
-Да, Вадик, я совершенно с тобой согласен. Продолжай работать в том же направлении…
-Ты че, Макс? Я ж за аспири…
Мужчина перебил его:
-Подожди, Вадь. – и любезно спросил, обращаясь куда-то за спину друга. – Шеф, у вас что-то срочное?
Вадик подскочил на месте, поперхнулся аспирином и громко закашлял. Макс похлопал его по спине.
Начальник не замедлил обратиться к нему:
-Вадим, вам плохо?
-Да, ему нездоровится, но все равно пришел на работу, вот, таблетки пьет… Проект ведь не ждет. – ответил за того Максим.
-Похвально, Вадим, очень рад вашему трудолюбию. Я это запомню, не сомневайтесь.
Вадик закивал и быстро ретировался, пока шеф не заметил, с какого похмелья его сотрудник пришел на работу.
Тот, ничего не подозревая, обратился к Максиму:
-Вот за что мне нравится наш коллектив. Никаких вечных больничных, отпрашиваний и прочего. А вот с Еленой такое случалось постоянно.
-У нее ведь ребенок.
-Вот. Поэтому, я предпочитаю бездетных сотрудников.
Максим вежливо проигнорировал это замечание и, справедливости ради, проговорил:
-Елена в таких случаях всегда была на связи.
-А вот в последнем случае я ее три дня разыскивал.
«Небось, три ночи».
Вслух он сказал: