Борька Кольке со двора:
«Ботаники все скучные!»
Скучные ботаники —
девочки и мальчики,
не радуют их пряталки,
в чернилах вечно пальчики.
Скучные ботаники.
Время пролетело.
Скучные учёные
в халатах белых-белых.
Тишина кабинетов;
лаборанты, доценты:
женщины и мужчины,
старики в морщинах.
— Как можно жить так скучно
в мире непонятном научном? —
вас спрашивает страна.
А они нам: «Брысь, детвора!»
В белом халате
ботаник щербатый
смотрит в свой микроскоп:
какой народ там живёт?
Колька с Борькой где-то ходят:
в кафе сидят и на работе,
зарплату свою считают,
ботаников изредка вспоминают.
Правильные девочки
поступают правильно,
правильные мальчики
не нарушают правила.
Ботаники, продавцы, футболисты…
Жизнь для всех бы чистой-чистой!
Чем пахнут красные маки?
Пахнут они дождем,
пахнут красною краской,
солнечным серебром.
Пахнут они настроением,
радостью и бедой,
пахнут стихотворением,
кисточкой пахнут, холстом.
Нарисуй нам, художник, маков
много-много, чтоб алый цвет
с картины ревел и плакал:
«Я не счастье — обман и бред!»
Не смотри на шар Земной, не смотри!
Он не бьётся у тебя в груди.
Не смотри на него, он пропащий —
по земной орбите гулящий!
Не держись за него, он убогий:
у него таких, как ты, очень много,
он не дорожит своим народом.
Ты его руками грязными не трогай!
Чтоб Земля не казалась землёю,
мы её красиво укроем,
разукрасим, мёдом намажем
и рядом под солнышком ляжем.
Вот теперь у нас всё отлично:
природа и мир приличный.
— А человек где?
— Не, «зверья» нам не надо!
Лишь животные и прохлада;
устали и дети от пушек.
— Ну детей нарисуй!
— Нет, так лучше.
Сказки пишутся,
сказки читаются.
Сердце старое мается,
старое сердце болит.
А на веточке тень висит,
тень висит мохнатая,
голодная, ребятами
малыми питается.
Спит не просыпается
плесень подберёзовая,
ветер вокруг носится.
Вроде бы всё складно,
лишь одно неладно:
у деда сердце мается —
сказка не читается.
Да и как она будет читаться?
Из сказки надобно выбираться.
И тогда на диване и дома
не горька она будет — солёна.
Бармалей из сказки
не выскочит наружу.
Ты, сестра, не бойся,
нам он тут не нужен.
В лесу безумно страшно
и без Бармалея.
Что-то я устал играть,
пойдем домой скорее!
Она не была принцессой
и не была королевой,
она обычная фея,
в таких обычно не верят
не потому, что не любят
или любить не умеют,
а просто с детством расстались
очень давно, наверное.
А этой обычной феи
до людей нет и дела,
она пляшет в лесу волшебном,
она самая, самая смелая!
Если лесные звери
вдруг зарычат, заколдует:
усмирит так легко и просто,
просто подует, подует.
И вот полетела дальше,
туда, где солнечный мальчик
свил из лучей паутину:
для неё качели-качалку.
А потом волшебною палкой
взмахнул и построил домик
для двоих друг в друга влюблённых:
для себя и обычной феи
маленькой, в какую не верят
взрослые, умные люди.
И фея верить не будет
в людей, она их не видит,
потому то её не обидит
ни один человек на свете!
Не верят в вас феи, дети.
Я рисую Кабысдоха
Успокой меня, родная, успокой.
Почему-то мне не нужен твой покой.
Нужна молодость твоя, весёлый смех.
И блиночки чтоб ты ела лучше всех!
Кушай, доченька родная, подрастай.
Кушай с мёдом, молочком всё запивай.
И ни с кем не вздумай поделиться:
дед дурной, он может подавиться;
бабка старая, жевать уже не может;
а отцу и таз блинов уж не поможет;
кошка сытая, собака тоже ела;
а вот мамочка покушать не успела.