– Понятно, – сказал Егор, задумчиво потирая переносицу пальцем. – Значит, Конструктор вылупился, а послы остались внутри?
– Еще неизвестно, вылупился ли он вообще, ученые не могут разобраться. Канал БВ сжимается, а на месте «пули» возникла зона странных эффектов, область гипергеометрии, как ее называют, продолжающая мчаться в прежнем направлении, и ничего похожего на того Прожорливого Младенца, съевшего половину Марса сто лет назад.
– Тогда не все еще потеряно. Я думал, вы точно знаете, что Ратибор… м-м… погиб, а оказывается, ничего не известно.
– Габриэль сказал… – голос у Насти сорвался, и она закончила шепотом, – что у Ратибора один шанс из миллиарда…
– Габриэль – это Грехов? А разве он не может ошибаться, как и любой другой человек?
– Он – нет. – Настя глубоко вздохнула, вытерла щеку и виновато улыбнулась. – Хотя я очень надеюсь, что он ошибается.
Егор кивнул, не теряя невозмутимости, лишь в серых глазах его промелькнула едва заметная тень озабоченности.
– Он вернется, Настя, поверьте, Ратибор не такой человек, чтобы погибнуть за здорово живешь.
– Правда? – жадно спросила она, тут же сдерживая порыв.
– Правда, – твердо сказал он, потом встал и протянул руку. – До связи, Анастасия, мой телекс у вас есть, звоните, если понадоблюсь, особенно если срочно. В свою очередь, не сердитесь, если позвоню в неурочное время, характер моей работы не позволяет мне владеть свободным временем по своему усмотрению.
– А где вы работаете?
– В одном из детских учебных городков Крайнего Севера, простым учителем.
– «Простым», – невольно фыркнула Настя, провожая Егора. – Будто я не знаю, насколько сложна эта работа. Спасибо за визит. Честно говоря, я захандрила, и вы меня вытащили из болота хандры вовремя. Буду рада новому визиту.
– Доброй ночи, Анастасия.
– Зовите меня Настя или Стася, хорошо?
– Идет. А вы меня Горка или Егорша, так меня мама в детстве называла.
Настя засмеялась, чувствуя удивительное облегчение и желание что-то сделать. Спохватилась:
– Как же я вас найду? У меня нет вашего номера.
Егор оглянулся.
– Уже есть, спросите «домового».
Настя растерянно посмотрела в его умные глаза с блестками иронии, позвала, смутившись:
– Панса, дай мне телекс Егора… э-э?
– Малыгина, – подсказал Егор. – Хорошая память.
– Так вы… интрасенс? – догадалась наконец Настя, припомнив свои мелкие удивления по ходу знакомства, сложившиеся в цепь умозаключения.
– Я шаман первого сука, – серьезно ответил Егор. – По древним легендам шаманского культа, сложенного некогда эвенками и якутами, души будущих шаманов воспитываются в гнездах на суках «мирового дерева», так вот я – шаман из гнезда первого сука. Доброй ночи, Настя.
– Доброй ночи, – ответила Настя и добавила, улыбнувшись, когда он ушел: – Егорша…
Побродила по комнатам, мысленным усилием меняя освещение, пока не остановилась посреди гостиной с ощущением какого-то внутреннего неудобства. Ощущение длилось недолго, но она уже поняла, что это такое – Габриэль давал знать о себе, посылая пси-волну с только ему присущими характеристиками. Понимая ее чувства, может быть, лучше, чем сама Настя, он не тревожил ее звонками и не добивался встреч, но всегда давал понять, что не выпускает ее из поля зрения и может оказаться рядом в любой момент.
Вздохнув, Настя сняла халат, критически оглядела себя в зеркале, отмечая появление новых черточек в облике, с удовольствием расправила пеньюар – она любила красивые вещи, – и тут раздался третий за этот поздний вечер звонок. Сердце подскочило и провалилось вниз, кровь отлила от щек, первой мыслью Насти было – Ратибор! Потом вернулась мудрая и тоскливая способность трезвой оценки: Ратибор вошел бы без звонка, и Настя открыла дверь, не пытаясь вычислить, кто стоит за ней.
– Я не слишком поздно? – спросила Забава Боянова, с интересом разглядывая хозяйку, забывшую накинуть халат.
Настя опомнилась, невольно краснея под этим взглядом.
– У меня сегодня вечер гостей, – сказала она, отступая в гостиную. – Извините, Забава. Не думала, что это вы.
Боянова улыбнулась.
– Я это поняла. А кто был? – Она прошла вслед за хозяйкой, принюхиваясь. – Фу-фу, русским духом пахнет! Уж не Иванушка ли дурачок заходил? Помнишь сказки про Бабу-ягу?