Винтерхальтер посмотрел на их сцепленные руки, мотнул головой и сосредоточился.
— Зачем вы искали меня?
— Сказать о здоровье ваших родных, конечно, — ответила Мария. — Мы выявили болезнь — это оказалась редкая инфекция: химеровая оспа, принесённая из Нигерии. Она крайне опасна для детей и кормящих матерей.
— Что это значит? — выдавил Винтерхальтер, бледнея.
— Это значит, очень хорошо, что её выявили на начальной стадии, — Мария мягко посмотрела на него. — С вашей семьёй всё будет в порядке, Фридрих.
Винтерхальтер закрыл глаза и, качнувшись назад, привалился спиной к стене. Ему потребовалось не меньше полуминуты, чтобы прийти в себя. В конце концов он поговорил севшим голосом:
— Вы уверены?
— Да, — ответила Мария. — Я сама проводила диагностику и назначала лечение.
— У вас достаточная компетенция? — спросил Винтерхальтер совершенно бесцветным тоном, но Александру немедленно захотелось запустить в него чарами.
— Достаточная, — Мария, однако, и глазом не моргнула на почти оскорбление. — Старший целитель отделения в отлучке, и я замещаю его.
Винтерхальтер опустил голову.
— Я могу увидеть их?
— Не сейчас — они всё ещё в карантинной зоне. Через два или три дня я смогу допустить вас к родным.
Винтерхальтер явно и хотел бы заспорить, но силы изменили ему. Отрывисто бросив:
— Держите меня в курсе всего. Если что-то необходимо — напишите, — он резко сбежал с приступка под дождь и трансгрессировал.
Александр повернулся к Марии, смотревшей на место, откуда исчез Винтерхальтер, странным взглядом.
— Мария… всё хорошо? — обеспокоенно уточнил Александр.
— Да, конечно, просто задумалась… У них очень хорошенький сынок, — Мария погладила свой живот, более чем заметную округлость которого скрывали особые чары на мантии. — Кто знает, быть может, наш сын и маленький Макс в конечном итоге подружатся, вопреки вашим с Фридрихом сложностям в отношениях? Дети ведь вовсе не обязаны повторять жизненные пути своих отцов.
На миг Александр представил картину: их сыновья, Владислав Штайнер и Максимилиан фон Винтерхальтер, идущие бок о бок по тёмным дурмстрангским коридорам, поднимающие палочки во имя одного дела… Александр тряхнул головой. Такое вряд ли возможно.
— Как ты смотришь на то, чтобы поужинать в городе? — спросил он, меняя тему.
— Я бы предпочла пойти домой, сказать по правде, — чуть неловко, с просьбой извинить улыбнулась Мария. — Я очень устала сегодня, прости.
— Так даже лучше, — сказал Александр, беря её под руку и наколдовывая над ними прозрачный купол-зонт. — Идём домой.