— Отдай, гад! Я нашел! — завопил Валька.
Он прыгал, пытаясь достать бумажку Куда там!
— Не отдам!
— Ах так? — вдруг выпустил он Шурку. — Значит, не друг ты мне!
— И не надо. Обойдусь! — оттолкнул его Шурка.
Валька плюнул в его сторону.
— Не вздумай со мной завтра на Папанина идти!
Ленинград готовился к встрече полярников. Экспедиция прославленного Папанина много дней дрейфовала на тающей льдине. Герои рисковали жизнью. Вся страна следила за их ледовым пленом. Слушала радио, читала газеты. Но подоспели советские ледоколы и самолеты. И вот теперь герои вернулись на родину. Их должны были торжественно провезти из порта через весь город в открытых машинах, с флагами, оркестром и мотоциклистами.
На миг Шурке захотелось бросить эту глупую бумажку на тротуар. Но он крикнул:
— Больно надо с тобой! Я сам пойду!
Валька пригрозил ему издалека кулаком.
— Ну смотри! Попадешься мне завтра — отлуплю.
— Очень страшно! — показал язык Шурка.
— Ах, вот так?
Валька схватил валявшийся у стены кусок кирпича, размахнулся и метнул в Шурку.
— Плати мне за стекло теперь!
Папа и тетя Дуся стояли друг против друга, как два боксера.
Тетя Дуся была соседкой с первого этажа.
Шурке не случалось бывать у нее дома. Тетя Дуся была огромная, с большими красными руками. А комнатка ее оказалась маленькой, закопченной, темной. Впрочем, темной — еще и из-за того, что вместо части стекла в окне теперь торчал кусок картона.
— Шурка, кто разбил стекло? — спросил папа.
— Ясно кто! — завизжала тетя Дуся. — Дефективный!
Папа чуть поморщился.
— Погодите. Значит, это не мой сын разбил окно? Так?
— Я не виноват, — буркнул Шурка.
— Еще как виноват! Именно виноват! — тетя Дуся трясла в воздухе кулаком, как будто надеялась, что от ее пассов стекло срастется. — Приманил сюда этого дефективного! Хулигана этого! А теперь стоит руки в боки!
— Валька не фефе… фете…
— Шурка, не паясничай, — сказал папа. — И вынь руки из карманов.
Шурка со вздохом вытащил кулаки.
— Так ты опять с Валькой играл? Отвечай, Шурка.
На лбу у папы появилась морщинка.
Шурка вздохнул.
— Опять! Опять! Сама видела! — завопила тетя Дуся. — Да я с этого дефективного вовек денег не получу! Нищета одна! Мать заводская. Детей семеро по лавкам. По улицам носятся, безобразничают! Стекла бьют!
— Он не в стекло! Он в меня кидал! — вступился Шурка.
Тетя Дуся только руками всплеснула.
— Послушайте, крик ни к чему, — спокойно сказал папа тете Дусе.
Она побагровела от злости. А папа вынул бумажник.
— Сколько мы должны стекольщику?
— Ну вот тебе и мороженое, — сказал папа, когда они поднялись в свою квартиру, вернулись в свои комнаты. — Боюсь, билетов в кино тебе тоже не видать весь месяц. Еще, главное, у кого стекло разбил! Вы что, не могли разбить окно какому-нибудь хорошему человеку?
— Илья, — строго сказала мама папе.
— Скажи спасибо, что она нас живьем не съела, — сказал Шурке папа.
Шурка хотел возразить.
— Шурка, ни слова, — сказала мама. — Довольно.
Она складывала в шкаф выглаженное белье. Маленький Бобка помогал, то есть путался у нее под ногами. Ему было всего три года.
— Однако и дорого же нынче стекло, — сказал папа маме. — Представляешь…
Он вдруг нагнулся.
— Что это?
Шурка похолодел. Схватился за карман. Бумажка!
Папа молча прочел. Губы его сжались в ниточку. Он испуганно глянул на дверь. На маму.
Та подошла. Прочла.
— «Передать… везут на Колыму… Садовая улица, дом пять…» Кто это?
Оба уставились на Шурку.
— А ну отвечай, мучитель, — велела мама, побледнев. — Кто тебе это дал?
— Никто.
— Шурка, не ври! Не ври!
От маминого крика личико Бобки дернулось, сморщилось, он приготовился зареветь. Мама схватила его на руки.
— Смотри, что ты наделал! — закричала она на Шурку.
— Я не вру! Нашел.
— Где нашел? Где? — серьезно допытывался папа.
Шурка молчал.
Ходить на вокзал строго запрещалось. Тем более лазать по путям. Тем более с Валькой.
— Нет, он меня в гроб вгонит, этот Шурка, — прошептала мама, садясь на стул.
— Видишь ли, Шурка. Плохой человек это написал. Преступник. Которого наказала советская страна.
Шурке показалось, что сердце его сжало тисками.
— Кому еще ты ее показал? Тане показал?
Шурка помотал головой.
Таня была старшей сестрой. Она еще не вернулась из школы.