***
– Макс, – Ольга обратилась к старшему оператору, – ты понимаешь, что происходит? Эмпатопотоки Алевтины в норме, но я наблюдаю какие-то странные пики, даже не пики, эти кривые сглажены, но…
– Что-то типа стороннего наложения, – Макс не отрывался от своих мониторов, – на помехи не похоже, и признаков дестабилизации матрицы я тоже не вижу.
– Потом сопоставим по времени. Похоже эта аномалия возникла, когда Алька и Джанар встретились взглядами.
– Оль, смотри, у аномалии есть ритм. Наложения то возникают, то пропадают.
– С чем это может быть связано? Есть догадки?
– Пока нет, но мне кажется, что источник где-то в самой матрице Альки. Какие-то базовые каналы дают сбой…
– Сбой, – удивилась Ольга, – ты же говоришь, что признаков распада нет.
– Признаков нет, а сбой есть…
– Давайте пока будем придерживаться термина «аномалия». У Джанара что в эмпатопотоках, кто отслеживает?
– У него, я бы сказал, небольшой мандраж, – ответил один из сотрудников, – но ничего чрезвычайного. Волнуется, нервничает.
– Подобных, как у Алевтины, наложений нет?
– Нет, – ответил тот же голос, – всё в норме. В рейдах, и то амплитуды выше бывают, чем сейчас.
– Ладно, работаем дальше. И… отправьте кто-нибудь платформу за кофе, ночь предстоит долгая.
***
Проводив Джанара в Реал, Алька медленно пошла в сторону своего дома. Улыбка не сходила с лица. Было приятно думать какой Джанар молодец, сам начал разговор и первый признался, что полюбил её. А потом они целовались, гуляли, останавливались и снова целовались. Прежде, чем отправиться в свою комнату, девушка заглянула в конюшню к своему Лучику. Её скакун пребывал в ипостаси грифона, самой любимой Алькиной форме. С тех пор, как Альбинус снял блокировку на превращения перевёртышей, оказалось, что в виде пони они были лишь временно, а теперь способны менять обличия по своему усмотрению.
Алька обняла своего питомца за шею, погладила по отливающим медью перьям.
– Сегодня я такая счастливая, ты даже себе не представляешь!
– Грифон склонил голову на бок, вгляделся в лицо хозяйки, наклонился к её карману и щёлкнул клювом.
Девушка достала несколько кусочков вяленного мяса и протянула Лучику на открытой ладони.
Покончив с лакомством, перевёртыш улёгся поудобнее на свежее сено и спрятал голову под крыло.
– Ты прав, мой хороший, пора подумать о сне, хотя не уверена, что сегодня смогу заснуть. Но я попытаюсь, честно-честно. Доброй ночи, Лучик. Завтра увидимся.
Богдан Тимофеевич поблагодарил ещё раз последних из расходящихся гостей, крепко пожал руки Пашке и Киру, сказал, что ликвидацию последствий празднества можно отложить на утро и ушёл к себе в кабинет. Устроившись в кресле перед мониторами, профессор быстро пролистал данные, полученные в тот момент, когда Алька подошла к Джанару. Всмотрелся в помеченные участки аномального поведения кривых в нескольких отведениях эмпатопотоков, откинулся на спинку и глубоко задумался.
Минут через десять вновь приблизился к мониторам, выделил странный участок, отметил начало формирования, его пик и момент возврата к норме. Нашёл следующий подобный фрагмент записи и синхронизировал с предыдущим. Пока команда в лаборатории пристально наблюдала за развитием событий в реальном времени и их отражением в графиках и цифрах, Лазарчук вылавливал всё необычное, происходящее в Алькиных эмпатопотоках и синхронизировал с предыдущими выделенными участками. Тоже самое он проделал с записями эмоциональной активности Джанара. У молодого человека не наблюдалось ничего необычного, если не считать повышения амплитуд в момент формирования странных явлений у Альки, словно он отвечал на что-то, даже не осознавая, что происходит.
***
После того, как Игнат вышел из погружения, а Алевтина наконец-то уснула, Богдан Тимофеевич связался с сотрудниками, ни минуты не сомневаясь, что вся научная группа «Сальвуса» сейчас на своих рабочих местах.
– Коллеги, – начал профессор, – Перенния виртуальная вновь подкинула нам задачку не из лёгких. Я включился в процесс немного позже, но, как мне кажется, сумел выделить основную проблему.
– Проблема есть, – ответила Ольга, – и пока мы не знаем даже как к ней подступиться. Ни у кого из нас не сформировалось ни одного предположения, выдерживающего критику в течении хотя бы пары секунд.
– Смею напомнить, что мы имеем дело не просто с матрицей личности, а с матрицей, полностью сформированной в виртуальной среде.
– Что вы хотите этим сказать, Богдан Тимофеевич?
– Согласитесь, друзья, есть разница между людьми, продолжающими своё посмертное существование в виртуальном мире и теми, кто здесь вырос и прожил всю жизнь, разве что не родился.