- Заткнись! - отреагировал Андре. Он тоже все еще смотрел в туман, и на его лице читалась такая же скорбь, какую ощущал Майк.
- Конечно, конечно! Как прикажете! - ехидно продолжал Бен. - Да и о чем говорить? Хотя, конечно, "Наутилус" мог бы спасти тысячи жизней на нашей стороне.
- Ага, или погубить столько же, - возразил Хуан. - Мы, кажется, все это уже не раз обсуждали, разве нет?
- Но мы тогда еще не знали, что война уже объявлена. Это в корне меняет дело. - Бен на мгновение замер с веслом и вызывающе посмотрел на Хуана. - А может, тебе хочется, чтобы победили немцы?
- Пожалуйста, помолчи! - вдруг вмешался Сингх. - Окажи ему эту последнюю почесть! Он ее действительно заслужил.
Майк заморгал. У Хуана, Андре и даже Криса появилось странное выражение лица, и Майка охватило скверное предчувствие.
- Что... ты имеешь в виду? - заикаясь, произнес он.
Сингх повернул голову и взглянул на него своими черными загадочными глазами.
- Мы больше никогда не увидим Траутмана, господин. Он будет с "Наутилусом" до конца.
- Я это понял, но почему... - Он замолчал. Только сейчас он сообразил и испуганно вскочил на ноги, так что крошечная лодчонка опасно накренилась. - Ты хочешь сказать...
- Он хочет сказать, что Траутман умрет вместе с "Наутилусом", - перебил его Хуан. - А теперь только посмей сказать, что ты об этом не догадывался!
Но это было именно так. Майк вынужден был признать, что до этой минуты ни разу не задумался, что будет делать Траутман, после того как потопит судно.
А ответ был прост. Ничего. Потому что умрет вместе с кораблем. Он сделает это в таком месте, где море достаточно глубоко, чтобы давление воды раздавило корабль, а Траутман ведь будет на борту... Он любил корабль больше всего на свете и последние пятнадцать лет своей жизни посвятил его охране. Когда лодки не станет, то и его жизнь потеряет всякий смысл. Вот почему он предпочел погибнуть вместе с кораблем. "Наутилус", который он оберегал так долго, станет его гробом.
- Но он... не имеет права! - выдохнул Майк. - Я просто не допущу этого! Поворачивайте! Немедленно гребите назад!
Бен презрительно сжал губы и продолжал грести, Хуан сочувственно взглянул на Майка. Сингх мягко положил руку на плечо Майка.
- Это было бы бессмысленно. Вероятно, он уже уплыл. А даже если нет - вы же понимаете, что это его долг. Вы не сможете его остановить, а только все усложните.
Майк сбросил его руку с плеча и сверкнул глазами. Но тут же пожалел об отсутствии выдержки. Но, кажется, Сингх на него не обиделся. Он, очевидно, понимал, что Майк по-своему пытается справиться с охватившими его отчаянием и ужасом.
Спустя какое-то время Майк сел и закрыл глаза. На этот раз он даже не пытался сдержать слезы, заскользившие из-под прикрытых век.
Они постарались выяснить, когда отправляется следующий паром, и узнали заодно, что Великобритания действительно находится в состоянии войны с Германией. Новость была ужасающей, но она дала им и некоторое преимущество. До начала войны паром между Олдерни и побережьем Британии ходил через день. Теперь же он отправлялся по нескольку раз в день, а ближайший отходил через час после восхода солнца.
Чтобы остаться незамеченными, они прошли на него не группой, а поодиночке. Первыми на борту парома оказались Сингх с девятилетним Крисом, о котором индус по-отечески заботился. Вслед за ними отправился Бен (никто особенно не возражал против его желания отправиться на паром одному). Наконец один за другим, с разрывом в несколько минут, там появились остальные: Хуан, Андре и сам Майк.
Было очень странно снова оказаться среди людей. Ведь прошло по меньшей мере семь месяцев с тех пор, как они покинули Англию, и это долгое время они практически постоянно были одни. Если Майк и находил сейчас хоть что-то приятное в этих грустных обстоятельствах, так именно то, что снова был среди людей и мог видеть новые лица вместо привычных черт Сингха, Траутмана и остальной четверки. Но вдруг очень скоро Майк ощутил странное гнетущее беспокойство посреди всей этой людской массы. Люди его пугали. На борту болтающегося парома царила невероятная толчея. Майк почувствовал, что ему просто не хватает воздуха, а шум стоял неописуемый.
Лишь спустя какое-то время он разобрался в своих странных ощущениях. Угнетали не сами люди, а их страх, который он ощущал даже кожей. Куда ни посмотри - всюду лишь хмурые лица. Встретишься взглядом и проникаешься их заботами и тревогами, а тема разговоров была одна: война. Чем больше Майк задумывался о войне, тем абсурдней казалась мысль, что целые нации собрались противостоять друг другу, вооруженные до зубов и преисполненные решимости уничтожить противника, чего бы это ни стоило. Трудно было представить, что все это на самом деле, а не дурной сон. Война представлялась чем-то необыкновенным из исторических романов с увлекательной интригой, а главное, все это было обязательно в прошлом. Времена, когда расхождение во взглядах и мнениях решали путем уничтожения соперника, должны были безвозвратно кануть в прошлое. Было больно и жутко поверить, что это реальность, но страх на лицах людей был осязаемым.
Паром отправился точно по расписанию и взял курс на Британские острова. Хуан, Андре и Майк отвоевали себе местечко на палубе, так что стояли, не наступая друг другу на ноги. Вероятно, когда-то на пароме были скамейки или другие сидячие места, но их давно убрали, чтобы вместить побольше пассажиров. Тесновато, но терпимо, благо что переезд продлится недолго. Мужчина, продавший им билеты, сказал, что через два часа они достигнут Англии.
Взгляд Майка снова переместился в море, и мальчик поймал себя на том, что надеется
увидеть башню "Наутилуса".
Конечно, это никак не может случиться. Их паром вышел полчаса назад, и это значило, что Траутман уже почти полтора часа ведет "Наутилус" в его последнюю гавань. Мысль об этом наполнила Майка глубокой печалью. Только сейчас он по-настоящему осознал, как этот старый человек стал дорог его сердцу.