Что он и стал делать.
И слон Боря снова начал расти… расти… расти… И вот он уже перерос бегемота и опять стал ростом со слона.
– Ура-а-а! – радостно закричал Морковкин.
Но радоваться, как оказалось, было рано, потому что слон Боря не остановился на достигнутом слоновьем росте, а продолжил расти дальше. И вот он уже стал ростом с пятиэтажный дом, потом с десятиэтажный, а затем со стоэтажный…
Но и на этом его рост не прекратился.
Боря вырос до размеров города, потом до размеров всей страны, затем всего континента и, наконец, до размеров всей Земли. Естественно, он не смог устоять на земном шаре и брякнулся с него в космос.
И полетел!.. И полетел!..
Прямо к Солнцу!.. Продолжая расти по дороге.
Солнце, которое оказалось живым существом, увидев, что к нему приближается этакая громадина, тотчас же пустилось наутек. А вы бы не пустились, мои маленькие читатели и читательницы, если бы к вам приближался такой Боря, ростом как Земля и Луна вместе взятые?
На Земле сразу же стало темным-темно, так как Солнышко-то – тю-тю! – убежало неизвестно куда.
И вот едет Морковкин в лифте – то ли вверх, то ли вниз, то ли вбок – ему это абсолютно без разницы, потому что он весь погружен в уныние. А вместе с Вовкой едет отец Варений – священник, который жил в Вовкином доме.
Посмотрел отец Варений на унылого Морковкина и спрашивает:
– А что это ты, сын мой, такой унылый?
Вовка и рассказал отцу Варению, что из-за его – Вовкиного – эксперимента на Земле наступила полнейшая темнотища.
Отец Варений выслушал Вовкин рассказ и, подняв назидательно указательный палец, наставительно произнес:
– Никогда не унывай, сын мой, и на Бога уповай. Бог обязательно поможет.
И – точно! Бог, своей Божьей волей, прекратил рост слона Бори.
И Боря тотчас же пошел на уменьшение. Уменьшился до размеров Земли, потом до размеров Европы, затем до размеров города… зоопарка… и наконец до своего прежнего слоновьего размера. И вернулся в свой вольер.
Солнце, видя такое дело, тоже вернулось на свое место. И на Земле снова стало светлым-светло.
После такого – говоря научным языком – катаклизма, правительства всех стран запретили большому ученому Морковкину проводить научные эксперименты.
– А что же мне теперь делать? – озадачился Вовка.
– А иди ко мне в зоопарк, сторожем, – предложил другу Мишка Мышкин. – Зарплата у сторожа, конечно, маленькая, но зато питание бесплатное. Я тебя поставлю на довольствие вместе со львами и тиграми. Будешь каждый день мясо лопать.
– Миха, я же не ем мясо, – сказал Морковкин. – Я же вегетарианец.
– Так это, Вовк, еще и лучше. Тогда я поставлю тебя на довольствие вместе с зайчиками и кроликами. Будешь каждый день морковку хрумкать.
– А можно меня на довольствие вместе с Борей? – попросил Морковкин. – Я бананчики очень люблю.
– Да, конечно, можно, – сказал Мишка Мышкин.
И Вовка Морковкин с того времени стал работать сторожем в зоопарке.
А слон Боря с того времени стал мировой знаменитостью. Еще бы, ведь он теперь был первым в мире слоном-космонавтом, который вышел в открытый космос. На родине – в Африке – Боре поставили памятник, а в России ему присвоили звание генерала.
И теперь, когда в зоопарк приходят военные, они первым делом спешат к Боре, чтобы отдать ему честь.
– Здравия желаем, товарищ генерал! – козыряют военные, вытянувшись по стойке смирно. – Разрешите приступить к осмотру зоопарка?
А Боря в ответ трубит в свой хобот:
– Тру-ру-ру-ру-ру-ру-ру!
Что на слоновьем языке означает: «Здрасьте-здрасьте. Разрешаю. Приступайте».
Вот так-то, мои маленькие читатели и читательницы.
СПАСИБО ЗА ВНИМАНИЕ! ☺
Кошмары станции «Мартышкино»
Глава I
Тимыч-таракан
Однажды утром Тимыч проснулся и увидел, что он – таракан. С длинными усиками, продолговатым тельцем и тонкими лапками. Но Тимыч ни капельки не испугался, потому что сразу понял, что ему это только снится.
А раз это сон, то Тимыч решил отправиться на потолок, чтобы узнать, что ощущают всякие там букашки-таракашки, когда ползают кверху лапками.
И отправился.
Тимычевы лапки проворно передвигались, Тимичевы усики проворно шевелились, а во всем теле Тимыча ощущалась необычайная легкость… А уж когда Тимыч пополз по потолку, он и вовсе ощутил состояние, близкое к невесомости; будто он не таракан, а – космонавт на космической станции. «Кла-а-ас», – с восторгом подумал Тимыч и тут же сорвался с потолка. Но, опять же, ни капли не испугался (ведь это было во сне), а мягко приземлился, вернее – прикроватился на свою кровать.