Быстро сшиваю листы степлером, собираю сумку на завтрашний день и заваливаюсь в постель прямо так, даже не переодевшись. И совершенно забываю о том, что на утро нужно было поставить будильник…
Глава 7
— Настя, ты почему еще дома⁈ — слышу сквозь сон возглас мамы и подрываюсь с постели, вытаращив глаза.
— А сколько времени? — бормочу заспанным голосом в поисках своего телефона.
— Так семь уже! — хмыкает она и недовольно добавляет: — Не сделала вчера заданную работу и решила прогулять?
— Да нет же, мам! Просто поспала! — оправдываюсь, быстро причесывая волосы. — А первая у нас сегодня физкультура, так что ничего страшного. Лишь бы на вторую пару успеть.
— Ну так шевелись! — резко отвечает мама, будто я ничего не делаю в этот момент.
Бросаю расческу и бегу в ванную. Быстро умываюсь, хватаю свои вещи, обуваюсь и выбегаю из дома, надевая куртку по дороге к лифту. Со всех ног мчусь на остановку, вот только зря — автобус приходится ждать еще пятнадцать минут, так что можно было и спокойно дойти.
Зато на электричку успеваю прямо впритык — вижу ее, как только перехожу через турникет, и бегу с выпученными глазами по переходу над железными путями. Двери ближайшего вагона начинают закрываться, как только я спрыгиваю с последней ступеньки, еще и на ногах едва удерживаюсь, поскользнувшись. К моему счастью, один из пассажиров видит мои жалкие потуги успеть на электричку и придерживает двери, чтобы они не закрылись. Забегаю в вагон и, задыхаясь, обращаюсь мужчине:
— Спасибо вам огромное! Без вас не успела бы.
— Пожалуйста, — улыбается он и довольный заходит в вагон.
Я захожу вслед за ним и огладываю вагон в поиске свободного места. Коленки трясутся, а легкие горят после такой стремительной пробежки по морозу. И все, чего сейчас хочу — куда-нибудь сесть.
В этой электричке оказывается куда свободнее, чем в той, на которой я езжу каждое утро, но свободных мест все равно нет. Поэтому я перехожу из одного вагона в другой, и на свою удачу все же отыскиваю незанятое место. Вернее, оно занято, но всего лишь сумкой, которую женщина с недовольством убирает и кладет к себе на колени, освобождая мне место.
Плюхаюсь на сидение и, наконец, выдыхаю. Расстегиваю куртку, в которой невыносимо жарко после беготни, и откидываюсь на спинку. Смотрю на время — на вторую пару точно должна успеть! И со спокойной душой достаю наушники и включаю музыку.
Когда до конечной станции остается совсем немного, получаю сообщение от незнакомого номера:
«Ты где есть⁈»
Интересно, кто это? Может, номером ошиблись?
Ничего не отвечаю и через несколько минут получаю новое смс:
«Наумова, не испытывай мое терпение!»
В голову приходит лишь одна мысль — это пишет Власов. Вот только откуда у него мой номер? В универе я общаюсь только с Алёной, и мой номер есть лишь у нее. Мы, конечно, не подруги, а просто приятельницы, но мой номер Тимуру она вряд ли стала бы давать после его выходки. Хотя, если он ей чем-то пригрозил, могла и проколоться.
Все же решаю уточнить, кто это, и пишу ответное сообщение:
«Тимур, это ты?»
Через пару мгновений получаю ответ:
«А есть еще кто-то, кого заботит твое отсутствие на парах⁈ Где ты?»
Отвечаю:
«Проспала. Ко второй паре буду. И курсач я твой сделала, можешь не переживать».
«Переживать пришлось бы тебе, если бы не сделала», — огрызается он в своем сообщении.
Мне отчего-то становится приятно, что Тимур сам написал мне. Пусть и не по самому приятному поводу, но написал. Глупо, конечно, радоваться сообщениям от человека, который пытается превратить мою жизнь в ад, но ничего не могу с собой поделать. Маму я ведь все равно люблю, несмотря на вечную нервотрепку, что она мне устраивает. Хотя, это, конечно, другое. Но все же.
Оказываюсь в универе за десять минут до пары и, подходя к аудитории, вижу Тимура. Стоит со своей бандой и смеется над чем-то. Хорошо ему: ни забот, ни проблем, можно и повеселиться. Тимур замечает, улыбка мигом спадает с его лица, и он начинает двигаться мне навстречу.
— Давай сюда, — произносит он, протягивая руку вперед.
— И тебе привет, — недовольно хмыкаю я.
— Че? — кривится он, изогнув бровь.
— Нормальные люди здороваются при встрече, — отвечаю ему, неизвестно откуда набравшись смелости.
— Наумова, ты головой что ли ударилась? — хмурится он, но не злится. — Курсач, говорю, гони.
Вздыхаю и начинаю доставать курсовую из сумки, но вдруг одергиваю себя и произношу:
— Сначала ты мой курсач верни!
— Ты не в себе что ли? — усмехается он, удивленно таращась на меня.
— Нет, ну а как ты хотел? У меня ведь должны быть гарантии. А то заберешь свою работу, а мою не вернешь.
— Да ты че, Наумова⁈ — вмиг вспыхивает Власов и налетает на меня, словно ураган, крепко зажав между стеной и своим телом. — Где смелости набралась⁈
— Нигде, — лепечу я, мотая головой, а про себя думаю: действительно, откуда вдруг такая уверенность в себе?
— Тогда давай сюда курсач. Бегом! — рычит он мне в лицо, а я, как полная дура, пялюсь на его губы, которые всего в паре сантиметров от меня.
— Не могу, — тихо отвечаю ему, наблюдая, как в карих глазах зарождается пламя, готовое испепелить меня на месте. — Не могу, потому что ты меня зажал, — добавляю тут же, пока не нарвалась на еще большие неприятности.
Власов отступает назад, и я спешно вытаскиваю курсовую и протягиваю ему:
— Вот, держи.
— Нормально все сделала, или хрень какую-нибудь понаписала? — хмыкает он.
— Хорошо сделала, как для себя. Полночи над ней просидела.
— Ну это уже не мои заботы, — равнодушно отвечает Власов и разворачивается, чтобы уйти.
— Тимур, — жалобно пищу ему вслед. — А как же моя работа?
— На столе у препода она, — бросает он через плечо, не останавливаясь.
Значит, я получила бы зачет, даже если бы не стала делать за него работу? Ничего не понимаю… Неужели он не такой засранец, каким кажется? Или, может, просто брешет, а работа уже в какой-нибудь помойке лежит?