Мы нашли живого за закрытой дверью. Отпёрли. Мальчик, лет девяти, рыжие волосы, шрамы на шее, синяки по телу. Пытался закричать, но умер, когда мы зашли внутрь. Кровь изо рта. Коли кто узнает беднягу, обращайтесь ко мне.
Центр подвала располагался рядом. Там было больше свечей, а ещё какой-то сероватый свет из потолка. Снег? Мы поняли сразу, что найдём здесь Харзифа-Самари. Я махнула перепуганному другу - он пошёл вперёд, выставив копьё. Вслед зашагала и я.
Перед нами была крупная камера из древнего камня. Повсюду высились шкафы, переполненные вонючими снадобьями и книгами. Кусками тел - тоже. Пол был целиком испачкан в крови. Под ботинком хрустнул ноготь.
Каменные столы, деревянные тоже - все с наручами. В некоторых - почерневшие руки. А вдали, на самом окровавленном ложе лежал кто-то ещё целый. Мы подошли поближе. Тёмная кожа, почтенный возраст - перед нами лежал мёртвый и раздетый Харзиф-Самари.
Целым, по правде, назвать его было тяжело: по всему животу блуждали шрамы. Лицо было покрыто мазью, сзади в черепе - дыра. Мой друг что-то спросил, но его голос перекрыл треск позади нас.
Опасный запах накатил отовсюду - трав или лекарства. Голову мутило. Уже не треск, а топот позади. Я обернулась, мой друг тоже, и мы увидели...
Моего языка не хватит, чтобы описать это создание. Я не знаю, что видела, не знаю даже, видела ли на самом деле! Оно было огромным - да, обрамлено дырявой сталью или железом - мне кажется, что да. Но под пластинами я видела сочащуюся кровь, слышала оглушительное сердцебиение, а на месте головы - я даже не представляю, что это могло быть. Будто на детскую куклу разом надели десятки чужих лиц, волос и омерзительных пар глаз.
И тут эта невозможная тварь пошевелилась. Из концов её «рук» торчали двенадцать длинных стальных ногтей, «ноги» выплёвывали из себя какой-то дымок, а содержимое «груди» двигалось само по себе. Чудовище шагнуло. Мой друг выбежал вперёд с бешеным воплем, но тотчас же рухнул на землю. Я попятилась. Моя спина уткнулась в тело Харзифа-Самари, да простят его тернские божки. Скрипучее и немыслимое создание толкнуло себя вперёд, и моё сознание каким-то образом покинуло меня.
Очнулась я у выхода из кошмарного дома. Двери были широко распахнуты. Боль блуждала внутри, а одежда и броня были надеты нелепо - явно чужими руками. Я подняла рубаху и увидела у себя на животе долгую и извилистую рану, коряво зашитую вонючими нитками. Мой друг лежал рядом, но увечья сумели его убить.
Эта тварь взяла что-то из нас! Взяла и оставила подыхать. Я всё ещё чувствую слабость. Внутри меня пустота. Уродливые следы на снегу снаружи. Я поднялась и убежала домой, где и решила написать и открыть всему миру изложение этих преступных событий! Харзиф-Самари мёртв - убит созданием, явившимся из противоестественных снов и крови авианорцев. А это чудище живёт и правит там, где раньше правил он!
Эта тварь должна быть остановлена - любой ценой! Иначе Эгерты не станет, иначе весь Авианор падёт. Прошу, помогите нам, бароны, баронессы, маршалы, марша́ллы и вы, наш возлюбленный император. Спасите нас от чудища, спасите нас от похищений детей, спасите от осквернённого любопытства, раздуваемого профессорами Академии.
И спасите меня: без умелого лекаря я точно сгину...
Если Вам понравился рассказ и вы хотите почитать что-нибудь посерьёзнее и побольше от меня, то сердечно приглашаю Вас на свою страницу в Patreon: www.patreon.com/shadowbest
Корни океана
Сия легенда переведена с языка райоса.
Этот священный день я начала, как и все предыдущие, - с молитвы. Отец пришёл очень скоро и поздравил меня с сегодняшним праздником. Вдали алел рассвет, обещающий яркое и нежное солнце.
Я вышла в главную хижину вместе с сестрой. Там помощницы старшей жрицы преподнесли нам бесподобные одеяния из льна, на манер тех, что носили наши предки. Я выбрала синее - той же окраски, что и завязки в моих коротких волосах, а сестра алое - того же цвета, что и её непослушание. Помощницы жрицы кружили вокруг нас, скрепляя пояса нарядов и умасливая длинные волосы моей сестры.
- О, как мы завидуем вам, - шептали женщины. - Такой подарок вашей священной юности...
Я принимала поздравления с подобающей в такой день гордостью, а моя сестра молча смотрела вперёд. Вот наглость - мы же с детства готовились к этому празднику.
Потом нас вывели из хижины: к громадному столу, прямо-таки ломящемуся от яств. Всё здесь принадлежало нам. На столе лежали лучшие из лакомств: и подслащённые бобы с деревцев, и рыба с красными перчиками. Я ела мало и очень осторожно, а сестра пожирала всё грубо и неуклюже. Но, разумеется, я её простила: всё-таки сегодня наш праздник.