Отец стал допрашивать незнакомца: как зовут, как здесь оказался, кто напал на отряд, есть ли ещё выжившие? Мужчина сладко велел величать себя чудным именем Ялашимм и сообщил, что был пленником этих воинов, прежде чем на них напали. О других выживших Ялашимм не знал: говорил, что потерял сознание, едва полетели копья. Отец спросил, за что его взяли в плен, но красавец не назвал другой причины, кроме чужой жестокости.
Даже я заметил, что на Ялашимме не было ни ран, ни следов голода - будто он и не был в плену. Да и зачем наёмникам хватать какого-то гуляку, тем паче такого прелестного? Но мне так хотелось поверить... Я даже предложил отцу взять красавца с собой.
Отцу не пришлось по душе ни моё доверие, ни бархатный голос пленника. Тот, к слову, тотчас же перевёл свои небесно-голубые глаза на меня - с радостью и благодарностью. И тут я кое-что понял: я не просто желаю этого сына Ластарии, а хочу стать им, украсть дивный блеск кожи, отрастить волосы - не в твёрдые косы, а в мягкий и необузданный водопад! Мой разум затрепетал вместе с сердцем, а отец нехотя предложил Ялашимму побыть у нас до разъяснения.
Пленника усадили на телегу в конце каравана. Несколько наёмников остались позади - погребать воинов, а отец стал кашлять и ворчать, проклиная нынешние времена. Он всё шептал, что мы вляпались в большую беду, что не стоило в трупах чужих копаться, а я задумчиво молчал. Остаток пути казался мне сказочным миражом.
Мать встретила нас у входа в город с холодной водой. На втором гадании оракулы вручили матери судьбу няни, и потому она бросила службу в храме Духа Оазисов и посвятила себя присмотру за детьми. Я был рад опять увидеть мать - да даже отец был рад, как бы не притворялся равнодушным. Никто не упомянул гостя до ворот нашего дома.
Дальше была разгрузка каравана, перебранка родителей и представление Ялашимма. Пленнику отвели одну из нижних комнат, а отец приставил к нему двух наёмников. На ужин я не остался и уединился в своей спальне.
Было очень жарко, и мысли о загадочном красавце так и не покидали меня. Никакой шёлк, никакие книги о воинском мастерстве не могли успокоить неведомое доселе волнение. Я смог вытерпеть час, полтора, но потом - когда Шэх Ночи вновь вывел свою непорочную жену на небосклон, я вышел из спальни и прокрался вниз.
Первый страж Ялашимма спал, второй - с поклоном меня пропустил. Я приказал наёмнику покинуть нас, и он послушался. Одним взмахом я убрал мягкую занавесь и зашёл в комнату узника.
Ялашимм не спал, а лишь полулежал на мягком ложе. Он уже был одет - в чуть прозрачную тунику: только наряд рабыни пришёлся ему впору. Увидев меня, красавец поднялся и так кротко улыбнулся, что по всему моему телу пробежала судорога.
- Хозяйским детям не стоит подкрадываться к пленникам, - даже его голос вызывал у меня неудержимую зависть. Ему бы петь и читать поэмы, а не сидеть в четырёх стенах. - Пленники могут неправильно понять такое благодушие.
Стеснение вынудило меня объяснить, что я уже не дитя, а без пяти лет самый непобедимый воин долины Нахару. К слову, в тот момент я заметил, что Ялашимм не слишком-то меня и старше - может, на два года или три.
- Тогда прости меня, непобедимый воин, - его тонкие пальцы перебирали мягкий шёлк туники. - Но что ты делаешь здесь? Решил проведать того, кого пригласил в дом? Я помню - и ценю.
Мои слова были похожи на клубок нитей, перепутанных друг с другом, как тела борцов. Я был отважен и откровенен: рассказал узнику всё о своей страсти - он выслушал и кивнул. В глазах Ялашимма сиял великий ум, а в каждом жесте - зрелая уверенность. Чужими и нелепыми строками я пытался описать, что так привлекает меня в этом красавце. Но я - простой человек, а он - Налакх - ангел, то есть.
Я хочу быть подле тебя... Я ХОЧУ СТАТЬ ТАКИМ, КАК ТЫ!
- Мой милый воин, не будь к себе суров, - ласково и мудро вымолвил он, когда я стал проклинать собственное уродство. - Всё ж таки талант, ум и красота очень редко даруются с рождения. Их получают лишь трудом, как бы не лгали более удачливые. И то, что ты видишь перед собой, - Ялашимм провёл по мягкому шёлку, облегающему его тело, - не появилось просто так. И мой голос, и мой разум, и лунный блеск на коже ночи сотканы из жертвы, из безграничного желания стать лучше. Конечно, есть и более короткие пути...
Короткие пути? Я о таких сотни раз слышал. Это можно, это надо - я справлюсь!
- Ах вы сумасбродные дети долины! - мой ответ безмерно понравился узнику. - Да, короткие пути есть, и я -проводник по ним. Многим не по душе силы, с которыми я связан, многие пытались убить меня, но ты, мой милый воин... Хватит ли у тебя бесстрашия взглянуть в лицо кошмару и вырвать из его жил плоды?