В аэропорту, быстро проводив гостей до таможенного досмотра и в чистую зону ожидания, я сразу же отправился обратно в офис.
В моём кабинете меня ждали Елена Юрьевна и главный юрист холдинга. Оба сгорали от нетерпения.
– Здравствуйте, Игорь Данилович. И как всё прошло?
– Добрый день. Всё, улетели, и никакая забастовка не помешала. Просто взяли билеты до Мюнхена. Никифор Александрович, я перед вами преклоняюсь. Едва французы убедились, что Елена Юрьевна ничего в делах не смыслит и просто для вида бумаги подписывает, а всё решаю я, то сделали почти как вы и предполагали. Разве что для верности вчера меня ещё напоить решили. Чтобы пока я сегодня с похмелья и не очень соображаю, не только денег сунуть, но и компромат оформить. Теперь я на крючке, что в любой момент вскроется, как я продаю интересы родной компании за откаты.
Елена Юрьевна улыбнулась, и от этой улыбки у меня непроизвольно морозец пробежал по спине. Это я про неё раньше думал, что тётка свой пост как синекуру получила, а сама в бизнесе соображает с пятого на десятое и максимум сколько он ей прибыли приносит? Под маской оказался тот ещё аллигатор от капитализма. Идею со взяткой поддержала сразу, и даже сама предложила поучаствовать в спектакле.
– Поздравляю вас, Игорь Данилович, – в голосе Елены Юрьевны прозвучало искреннее уважение. – Первый и, как мне кажется, самый трудный порог мы перешагнули. Если не секрет, насколько вас оценили французы?
Я передал юристу открытку с конвертом. Мои собеседники искренне удивились.
– Однако… Знаете, Игорь Данилович, я всё больше рада, что вы работаете у нас и с нами.
– Да уж, – наш юрист не удержался и провёл рукой по пуговицам пиджака, для него это был жест допустимого на публике удивления. – Не ожидал. Я подумаю и в понедельник вам скажу, как всё это дело лучше всего оформить, чтобы потом ни у кого не возникло вопросов. И чтобы вам при этом меньше заплатить налогов. Нет, однако… удивили, заметно удивили, насколько им наш контракт нужен.
– Мы это учтём на будущее, – взгляд Елены Юрьевны опять сверкнул аппетитом капиталиста, почуявшего прибыль вдвое больше запланированного. Мне французов даже стало немного жалко. – Как ваши планы на ближайшие дни, Игорь Данилович? Отдыхать?
– Да, сейчас домой, и завтра, наверное, тоже выходной. Что-то мне тяжко этот визит дался, особенно вчерашний вечер. Честно признаюсь, я вчера, наверное, пока меня спаивали, чуть не мешок активированного угля втихаря проглотил – и всё равно не хватило. А этот, Йонне Мякинен – трезвый как стёклышко. Так что если у нас ничего срочного, я отдыхать.
– Тогда всего доброго, спасибо и до понедельника.
На улицу я вышел в начале пятого. До астрономического заката оставалось ещё больше часа, до формально вечернего времени ещё дальше, но конец дня уже ощущался всеми фибрами души. Фонари ещё не зажгли свои огоньки и не спешили указать дорогу жёлтыми путеводными нитками через пятна луж. Всё вокруг выглядело обесцветившимся – тусклые площадь и дома, с рекламных тумб облезали чьи-то серые лица, набежал прозрачный вечерний туман. Чуть заметно моросил дождик, хороводил листья на асфальте, голые деревья печально стояли, разделяя дорогу и тротуар, будто жалея о чём-то своём несбывшемся. Погожие деньки закончились, теперь зонты были верным атрибутом каждого пешехода, мимо меня во все стороны сновали «грибы» разного цвета и раскраски. Холодный, сырой осенний ветер и небо в грузных тучах – признак скорого снега, скоро на жухлой траве заискрится иней, там и до первого снегопада недалеко.
В такую погоду положено хандрить и предаваться меланхолии, пусть и разрешается грустить светло. А у меня с чего-то настроение сейчас было радостное и весёлое, хотелось делать глупости. Я откопал в памяти расписание Алисы на сегодня, прикинул – как раз успеваю, после чего бросил на телефон сообщение: «Как закончишь – жду в «Шоколаднице» возле учебного корпуса», и насвистывая самому непонятно какой, но весёлый мотивчик наполовину бегом отправился к станции метро. Тем более, я к счастью не в деловом костюме и при галстуке, а бегущий к метро мужик в джемпере и джинсах никого не удивит. И если потом надумаем прогуляться, не окажусь похож на пингвина на банкете.