– Может быть, в следующий раз, – ответил Тоусон.
Рокман уставился на него сквозь толстые линзы.
– Поговаривают, что Элвин Тоусон утонул на «Титанике». Его имя было в списке выживших, но его не оказалось среди тех, кто сошел на берег, когда причалила «Карпатия», – он пожал плечами. – Кто-то скажет, что в документы вкралась ошибка и Тоусон погиб, но не все настолько легковерны. Я, разумеется, гарантирую полную конфиденциальность, но рекомендовал бы мистеру Ротерхайту оставаться в Европе. Тамошний климат лучше ему подходит.
Совет Рокмана Тоусон пропустил мимо ушей. Этот человек знал толк в подделке документов, но не был в курсе существования «Матрешки». Русский курьер путешествовал на «Титанике» инкогнито, но и те немногие, кто знал о его маршруте, наверняка считали, что и камень, и курьер теперь покоятся на дне Атлантического океана. Тоусон собирался отказаться от подложной личности и вернуться в Соединенные Штаты, как только добыча окажется у него. Тогда он расплатится с долгами, мужчины в черных пальто оставят его в покое, и он сможет вернуться к своему ремеслу, плавая на роскошных лайнерах по всему миру. Единственным препятствием была эта дрянная девчонка. Он не знал ее имени, но знал, где ее искать. Здесь, на борту «Лапландии».
Он нетерпеливо шмыгал носом и переминался с ноги на ногу, ожидая, пока казначей задабривал нью-йоркскую вдовушку, которая требовала гарантий, что ее пекинеса допустят в обеденный салон первого класса. Предложение казначея насчет отдельного отсека и питания собачьим кормом вдова в ужасе отвергла, и очереди пассажиров пришлось ждать, пока владелицу собаки успокоят и заверят в безопасности любимицы.
– Бедные собачки на «Титанике», – утирала глаза тучная дама. – Всего три спаслись! Всего три! Только представьте себе! Какая черствость!
Тоусон прикусил язык. Погибли больше полутора тысяч человек, и собаки были последними, о ком беспокоились, когда судно начало уходить носом в воду, а волны перекатываться по палубе.
Когда женщина прошла дальше, неся собачку под мышкой, Тоусон предъявил свои документы.
– Говорят, у вас на борту члены экипажа «Титаника»? – спросил он, пока казначей рассматривал тонкую работу Рокмана.
Тоусон знал, что документы подделаны безупречно, но все равно немного отвлечь внимание не мешало.
Офицер кивнул.
– Да, у нас часть кочегаров и персонала ресторана, несколько стюардов и все горничные.
– Можно будет поговорить с ними? – спросил Тоусон.
Офицер уже смотрел мимо Тоусона на следующего пассажира, поднимающегося по сходням.
– К сожалению, сэр, – рассеянно ответил он. – Экипаж «Титаника» размещен в третьем классе, и им запрещено разговаривать с кем бы то ни было.
– Почему же?
– Не знаю, сэр. Полагаю, чтобы не допускать к ним прессу.
– Но я же не репортер.
– Разумеется, нет, сэр. Но начальство боится возможных проблем, поэтому выставило охрану. Так что общение невозможно.
– Понятно.
– Вам понадобится помощь, чтобы найти свою каюту?
Тоусон вспомнил, как прибыл на «Титаник». В Саутгемптоне никто и не предполагал, что он сам отыщет каюту. Возле сходней толпились носильщики и стюарды, чтобы отвести его по застеленным коврами коридорам в каюту первого класса. «Лапландия» – совсем другое дело. Он подумал, что тут на большой куш за карточным столом рассчитывать не стоит. Пожалуй, лучше будет держаться в стороне от азартных игр. Денег ему пока хватит, и основные усилия следует направить на поиск способа добраться до горничных. Возможно, после выхода в море охрану снимут. Если же нет – что ж, придется подождать до Саутгемптона. Он заставил себя успокоиться. Девушка была узницей на этом судне. Когда придет время, он найдет ее.
Пассажиры первого и второго класса завершили посадку, и «Лапландия» наконец-то пустилась в путь. Мелкая зыбь порта вскоре сменилась высокими океанскими волнами, и судно, оставив позади статую Свободы, взяло курс на Англию. Поппи стояла у иллюминатора, наблюдая, как очертания Нью-Йорка медленно растворяются в темной дымке, затянувшей утреннее небо. Несмотря на то что ей не удалось увидеть статую Свободы по пути в Нью-Йорк, Дейзи раздраженно заявила, что не поднимется на палубу, чтобы посмотреть, как монумент скрывается вдали, поэтому и Поппи решила остаться с ней.
– Я не выйду из каюты, и не уговаривай!
– Как хочешь, – пожала плечами Поппи.