Почти теряя сознание от ужаса, боясь издать лишний звук, способный выдать ее аборигенам, Наташа видела над собой хрупкие пальцы неизвестной женщины, судорожно сжатые на спинке скамьи. Потом подошел еще какой-то мерзавец. Ну да, женщин ведь на всех было всего три. Подошедший заржал и сменил своего дружка. Женщина уже не сопротивлялась. Пальцы разжались, но продолжали висеть в прежнем положении, манжеты как-то фиксировали положение рук.
Потом что-то случилось. Подошел парень, ради инициации которого и был устроен дебош. Что-то сказал с искренним ужасом. Кажется, требовал вызвать лекаря, а его дружки с фальшивым, циничным хохотом объясняли, что не стоит. И тогда парень, отцепляя руки несчастной жертвы, перегнулся через спинку скамьи.
Его глаза встретились со взглядом спрятавшейся за скамьей девушки. У нее сердце дернулось и остановилось, сознание помутилось. Но парень отвел глаза, отвязал руки несчастной шлюхи, одернул на ней платье и осторожно опустил на землю рядом со скамьей. Кажется, помогать той было поздно.
В рассветном сумраке вся компания, наконец, покинула парк. Воцарилась пустая до звона в ушах тишина. Только через несколько минут Наташа услышала тонкий свист просыпающихся птиц, шелест листьев, далекие плески воды в фонтане. Рядом послышалось пыхтение. В руку ткнулась породистая собака.
– Уходи, – прошептала девушка, зверь послушно развернулся и убежал. Она выбралась из-за скамьи. Неизвестная проститутка лежала мертвая рядом со скамьей. Грубоватый макияж растекся по лицу, подол рубашки в темных пятнах крови. Теперь ненужную, ее выбросили как мусор.
– Ты плачешь из-за нее? – вдруг грубо сказал кто-то внутри Наташиного сознания. И спустя секунду она с ужасом поняла, что не «кто-то», а она сама, но другая, тоже прошедшая инициацию за эту ночь. – Надо бы тебе ужаснуться из-за себя. Это ведь твое будущее, будущее женщины, оказавшейся без денег и покровителя в чужом, безжалостном мире.
Рассвет привычно быстро накрыл мир куполом света. За деревьями появились первые горожане, стремящиеся по своим обычным делам. Наташа надела рюкзак и заставила себя выйти из парка на широкую улицу, мощенную темно-серым полированным камнем, искрившимся и переливающимся синими и зелеными огоньками в лучах солнца. Серовато-желтые фасады трехэтажных зданий причудливо украшали белые балкончики, поддерживаемые статуями; эркеры в которых тоже основным элементом были статуи, и небольшие колоннады, так же белые.