– Знаешь, у нас есть такая присказка, – сказал Риоган, криво улыбаясь. – Мыши плакали, давились, но продолжали грызть колючие огурцы.
– У нас говорят: «продолжали есть кактус», – Наташа несмело улыбнулась.
– Я заметил, что мы похожи… Так в твоем теле и вправду есть камень-жизнедержец?
– Да. Стабилизатор на основе кристалла Заболоцкого. Мне он не нужен в моем родном мире, но здесь, если его вытащить, я сразу начну болеть и скоро умру.
– Ах, даже так! – его глаза снова вспыхнули огнем, осознавая новые оттенки ее недоверия к себе самому. Но Риоган снова сдержался. – В том ожерелье, которое ты забрала, уже использованные стабилизаторы?
– Да. Все они вынуты из людей нашего мира. Весь вопрос, как те камни попали к вельдам.
– О! Я тебе скоро покажу, как, – со зловещими интонациями протянул хэллиец. – Подожди до вечера, увидишь.
Разгоряченный конь тянул их вглубь оазиса. Риоган отпустил девушку, вытащил из чересседельной сумки карабин и два раза выстрелил в воздух. Усмехнулся.
– Не только людей привлекает тень и вода в оазисе. Не хотелось бы встретиться с кем-нибудь опасным, – объяснил он спутнице свою бесшабашную стрельбу. – Пойдем к воде.
И они позволили коню утащить себя вперед.
– Этот оазис называется Большим Гарданским, – снова заговорил путешественник, когда они устроились поесть в тени огромной смоковницы, усеянной спелыми темно-синими ягодами и желто-коричневыми птичками, клевавшими смоквы со щебетом, писком и шуршанием. – Город, в котором находится портал, еще лет двести назад был нормальным, красивым городом. Но пустыня наступает, и землетрясение за землетрясением разрушили Гардан.
– Ах, вот почему он такой страшный.
– Да. Из-за постоянных колебаний почвы дома строят одноэтажными, из глины, замешанной со стеблями тростника. Самый легкий материал. И живут в городе только промысловые бригады и те, кто обслуживают портал, – Риоган улегся на спину в заросли вездесущей овсяницы и цветущих разноцветных фиалок, задумчиво смотрел в бездонное фиолетовое небо, виднеющееся сквозь прорези пальмовых листьев, смыкавшихся над смоковницей. Он ждал обещанного Наташей рассказа.
– Я родилась в далеком мире, из которого сюда не попасть, – заговорила землянка, обхватив руками колени. – Только в переходный мир под названием Внепланетное Приграничье. А оттуда можно попасть порталом к вам.
Риоган по-прежнему смотрел в небо, но слушал очень внимательно.
– Основная задача Приграничья – сдерживать волны флуктуаций. Есть такая теория, что мир сам по себе стремится к хаосу, к отсутствию всяческой упорядоченности. И чтобы поддерживать жизнь, то есть, вершину гармоничной упорядоченности, нужна энергия, полученная извне этого мира.
Риоган приподнялся на локте, внимательно глядя на девушку.
– То место, Приграничье между Мирами, имеет, я думаю, прямой доступ к такой энергии, иначе как им удается сдерживать волны флуктуаций, как раз и несущие хаос во все обитаемые миры?
– Конкретнее можно? – напряжено уточнил Риоган.
– Нет, к сожалению. Я пробыла там всего один день. Увидела, как ты умираешь, и выскочила в портал.
Риоган сел, сорвал рукой пучок травы и принялся механически выкидывать из пучка соломинки овсяницы, оставляя в ладони фиалки.
– Ты ведь слышала об императоре Авелиусе Философе? – спросил он, наконец, невидяще глядя на россыпь лиловых и фиолетовых цветов на ладони.
– Трудно было не слышать.
– Да. Национальный герой. Но его убили вообще-то, о чем теперь никто не вспоминает. Авелиус жил в то время, когда пустыня наступала особенно интенсивно. И ему удалось замедлить процесс, практически остановить наступление хаоса. Как? Подробности неизвестны. Триста лет для нас – легендарная древность. Отец перевез архив императора в Фаррас. Изучает. Императора убили за то, как раз, что он отменил человеческие жертвоприношения богу войны. И пытался найти помощь у Бога – Творца мира. Я об этом вспомнил, когда ты сказала, что источник энергии для остановки наступления хаоса внутри системы, должен находиться извне. – Рассказчик высыпал горсточку цветов фиалок рядом с собой, сорвал следующий пучок травы и продолжил выбрасывать травинки, оставляя цветы в ладони. – Нужный нам Бог – Творец мира точно находится за пределами сотворенного им космоса. Поэтому император и запретил поклонение обожествленному космосу и всем богам, живущим внутри него. Его за это убили. Философские идеи по большей части забыли. Империя, уменьшившись в размерах, стала королевством. Пустыни снова наступают. Но науки, которые император поддерживал, сейчас бурно развиваются. Мы даже пытались задержать наступление пустынь ирригационными системами. Лет двадцать назад даже казалось, что люди победили природу. Но эти клятые землетрясения… В общем, не вышло.