Он снял тунику и куда-то ее отбросил. Наташа смущенно опустила голову.
– Отец прав, ты должна это знать… Но я тебя все-таки напугал?
– Мне дико все это слышать. В моем мире победившая религия несколько столетий воспитывала людей, что боги язычников – это бесы, и человеческую жертву им приносить аморально даже, если жертвоприношение реально поможет победить.
Наступило молчание, Риоган не шевелился.
– Что? – она не выдержала и подняла голову.
– Ты останешься? – тихо спросил он.
– Мы ведь это уже проходили. Я понимала, что возвращаюсь в гибнущий мир. И тут могут случиться страшные вещи. Но я не могу без тебя…
Наташа снова опустила голову, нервно дернула последний шнурок, верхнее платье сползло к ее ногам. Риоган, по-прежнему, молчал. Она никак не воспринимала произошедший разговор серьезно, а вот то, что могло произойти через несколько минут, заставляло ее нервничать. Вообще-то, хотелось продолжения того, что было предыдущей ночью, но признаться в таком было неловко. Мало ли, какие здесь правила? Что он может о ней подумать?
И в этот момент теплые руки сжали ее за плечи, Наташа подняла глаза, встретила взгляд потемневших, карих глаз, в которых светилось восхищение и, отбросив все сомнения, нырнула в объятия Риогана, чтобы самой его поцеловать. И потерять голову. И утонуть в его нежности.
– Сердечко мое, – шептал Риоган. – Единственная моя. Любимая…
И когда он выпустил ее из объятий и устало опустился рядом, Наташа сама приподнялась на локте, чтобы заглянуть ему в глаза.
– Знаешь, я поняла, что буду очень ревнивой женой, – смущенно призналась она, легко целуя его в губы. – У меня только что даже сердце билось совсем как твое, ты полностью мой. Я не знаю, как тут у вас принято, но если ты увлечешься другой, я не смогу этого пережить. Уйду…
Его губы дрогнули в улыбке. А потом Риоган резко перевернул ее и сам склонился над ней.
– У нас принято по-всякому, но я считаю нарушение супружеской верности непростительным предательством. Я никогда не увлекусь другой женщиной. Ты, родная, – моя половина. Но значит ли это, что наш договорной, на год, брак становится обычным? На всю жизнь?
– Да.
Он в который раз провел губами по ее шраму на животе.
– Ты не очень устала? – спросил, обжигая загоревшимся взглядом.
– Нет, – прошептала она, снова закидывая руки ему за шею, чтобы притянуть к себе поближе.
***
С утра в Лореннон прибыла ее высочество Коридвена ди Каллайн. Ну как с утра? Просто герой недавнего сражения и его молодая жена спали слишком долго. И, когда полуденное солнце все же пробилось сквозь задернутые гардины и из-за двери послышалось красивое женское контральто, Риоган со стоном: «мама!» резко сел на кровати и растеряно взлохматил себе волосы.
Посидел так несколько мгновений, затем улыбнулся и склонился над Наташей.
– Хорошо, что ты уже не спишь, родная, – он ласково обвел ладонью контур ее лица. – Вставай. Иначе ее высочество застанет тебя в постели и неодетой. Но если быстро собраться, то можно предпринять маневр по захождению в тыл противнику. То есть, попробовать миновать мою маму. Только волосы в косичку не заплетай, хорошо? Ты, когда спешишь, всегда так делаешь.
– И тебе с добрым утром, – ответила Наташа, улыбаясь ему в ответ и сладко потягиваясь под покрывалом. – Я уже давным-давно не заплетаю косичку, ты меня перевоспитал и не заметил. Тут где-то была моя волшебная сеточка для волос… и земная заколочка крабик… Куда ты их забросил, любимый, когда волосы мне расплетал?
Принцессу Коридвену обойти не удалось. Она заняла позицию на лестничной площадке этажом выше и, похлопывая перчатками о перила, встретила выход сына с невесткой из спальни.
– Добрый день, дорогой сын, – приторно нежно протянула она. – Добрый день, моя милая невестушка.
Наташа замерла. По лестнице вниз неторопливо спускалась прекраснейшая леди. Солнце, освещая ее сзади, золотило светлые волосы, подчеркивало изящную фигуру. Наташа на всякий случай присела в реверансе.
– Добрый день, мама, – умиротворенно ответил Риоган. – Напрасно ты себя утруждала, чтобы приехать в город так рано.