Стресс, усталость и чрезмерное увлечение дармовым вином оказало пагубное воздействие на Аню. Она опьянела и заговорила. Следующие пять минут нечаянный партнер вынужден был слушать несвязные стенания на судьбу-злодейку.
– Связалась с мажором, – жаловалась девица. – Он меня не любит, а так, спортом занимается. Обольщает. На днях бегали по трущобам, теперь трали-вали в бутиках и ресторанах. Поиграется и бросит. Обидно! Гуляем на деньги чокнутого Жорика. Петрович из-за меня в больнице, у Джонни машина заглохла, и… воды вчера не было.
Седой мужчина затосковал. Он оперативно вернул даму на место, сочувственным вздохом разделив назревающие проблемы Валдиса. Аня одним махом допила вино и, совершенно не успокоившись, принялась выбираться из-за стола.
– …покинуть богоугодное заведение, – бормотала она. – Ср-рочно.
Пока выкарабкивалась, переменила решение, заявив о желании посетить дамскую комнату. Валдис вывел Аню на ковровую дорожку и показал короткий путь к цели. На прямой отрезок, до поворота, концентрации хватило с лихвой.
За поворотом обнаружился зеркальный коридор, где Аня откровенно залюбовалась девушкой в ярко-красном платье, порадовалась своей бьющей наотмашь красоте, закружилась от счастья и врезалась в монолитную группу из четырех суровых мужчин. Чеканя шаг, молчаливые граждане неожиданно вынырнули из недр банкетного зала. Не устояв, Аня присела на ковер, вокруг аккуратно легло платье, перегородив путь целеустремленной четверке.
Глава 4.2
Споткнувшись о ноги упавшей девицы, один гражданин с заведомо печальным лицом, перемахнул через препятствие и приземлился чуть дальше, припомнив в полете чужую непутевую мать. Оставшиеся трое упрямо топтали Анино платье. Ругательства и метания не понравилось девице, и она боднула ногу того шкафа, что суетился справа.
– Женщина ударилась головой, – отрапортовал правый.
– Сам ты женщина, – обиделась Аня.
Она встала на колени и сфокусировала взгляд на круглом животе печального мужика, но внимание рассеял субъект, бодрой рысцой направляющийся к туалету. После трех бокалов вина и встряски мозгов Аня не могла рассуждать адекватно, что выразилось в базарном вопле:
– Гражданин! Здесь очередь, между прочим!
Четверо из банкетного зала стали подозрительно коситься друг на друга, а Печальный зачаровано уставился на свои брюки.
Субъект-спринтер, рвущийся в туалет, схватился за причинное место и принялся, на чем свет стоит, крестить ресторан и всех, до кого смог дотянуться:
– Гнусный общепит! Дерьмовая кухня! – плевался он словами. – Даже в клозет – толпа. Бабу поднимите!
Три слона торопливо сошли с Аниного платья.
– Вы мне подол оттоптали, – вредничала баба.
Печальный наморщил лоб и предложил:
– Снимай. Мужики отнесут в химчистку.
Аня решила ковать железо, пока горячо: принялась расстегивать платье. На одобрительный шум явился заскучавший Валдис. Ему не понравились наглецы, толпящиеся вокруг его девушки, и он достал скулу Печального.
– Ты не на работе! – ругался Валдис, пролетая мимо Ани в распахнутые двери клозета. – Завязывай со стриптизом!
Пока телохранители разбирались с брыкающимся борзым парнем, Печальный охал и держался за челюсть.
– Как поживает ваш зуб? – вежливо поинтересовалась Аня.
– Какой, на фиг, зуб? – Печального возмутило фальшивое сострадание.
– Мне откуда знать? – фыркнула невыносимая баба. – Скорее всего, четвертый слева, нет пятый, внизу, непарный.
Бедняга выпучил глаза и начал пересчитывать зубы во рту, парами. Вернулся Валдис и стал застегивать красное платье. Аня покачнулась и, не сумев сохранить равновесие, ухватилась за брюки Печального: где-то ниже пояса.
Печальный в ужасе воздел ладони к потолку, заверещал и вжался в стену коридора. Аня успела отдернуть руки, когда перепуганные телохранители втроем вцепились в штаны хозяина, как раз в то самое место, где только что были ее пальчики. Печальный взвыл, словно церковный кастрат.
– Вы слишком впечатлительны, – рассердилась Аня на владельца штанов. – И вообще, если что-то говоришь, руками не размахивай. Это знак безумства. Слова греческого философа, какого – не помню.