— Марин, — позвала она. Девушки замерли на секунду с вилками у рта, но тут же принялись есть с удвоенным энтузиазмом. — Марин, слышишь? Подойди, пожалуйста.
— Блин, хочешь, сама иди, — обернувшись настолько, что Полине стала видна выпуклая родинка на ее щеке, бросила через плечо Марина.
— Мне нельзя.
— Мне тоже как бы нельзя.
Покосившись в Полинину сторону, Марина наклонила миску ко рту и сгребла вилкой остатки лапши. До последней капельки выцедила бульон.
— Не заходи внутрь, просто к двери подойди.
Упершись руками в пол, Марина попыталась встать.
— Сиди, дура, — потянула ее за край футболки толстая Лена. Толстой она, конечно, была раньше. У всех здесь торчали кости. Но только Ленина кожа обвисла, создавая иллюзию полноты.
— Клешни свои от меня убрала! — взвизгнула Марина. Девушки, сплюнув лапшу в миски, на нее зашикали. Марина пожала плечами. Оглядываясь, встала с колен и неровной походкой проковыляла к двери.
— Ну, что ты хочешь, зай? — дыхнула на Полину дошираком с примесью аптеки.
Пахло от девушек, будто от больных старушек. Полина хорошо знала этот запах. Страшно представить, как воняла она сама. Им хотя бы давали тазики с водой, чтобы подмыться.
— Видела? — шепнула Полина, чтобы остальные не расслышали.
— Ага, видела.
— Поискала?
— Ну как я тебе поищу? Ее Светке выдали, а она…
Марина подняла глаза к потолку и высунула язык. Светка уже не выходила из состояния овоща. Правда, и Марина большую часть времени выглядела не лучше. Может, и самой Полине только кажется, что она хорошо держится? Интересно, если бы двери сейчас открылись, а голос сверху прокричал, что они свободны, кто-нибудь из девушек сдвинулся бы с места? Ах, если бы! Никакой ломке ее не остановить. Она должна отсюда вырваться, как можно скорее. Даже не ради себя, ей терять уже нечего, а вот ее…
— Шмары, вы что тут торчите? — раздался над ухом голос. Обе вздрогнули, словно только что проснулись. — Я кому сказал, к ней не подходить?!
Куцые пальцы вцепились в длинные немытые волосы Марины. Девушка вскрикнула, но не сразу. Подействовала уже наркота. Обе залипли, даже шагов не услышали.
— Не надо, пожалуйста! Это я ее остановила, — сказала Полина. — Она шла мимо, а мне хотелось с кем-нибудь поговорить.
— Поговорить, значит.
Он отшвырнул Марину в сторону и шагнул к Полине. Вместо того, чтобы попытаться убежать, она опустила голову.
— Простите. Мне здесь скучно одной, — понимая, чего ей могут стоить эти слова, сказала Полина. — Девочки хотя бы между собой общаются, а я целыми днями…
— Слушай сюда, — схватили ее за горло и впихнули обратно в комнатку куцые пальцы.
Полина приземлилась на бетонный пол, больно ударившись копчиком. Он не трогал ее уже несколько дней, даже в комнату не заходил, а теперь перешагнул порог и прикрыл дверь. Сейчас снова будет насиловать. Ну и пусть. Лучше ее, меньше сил останется. А может, у него на всех сил хватит? Он ведь мужчина в полном расцвете сил, сам так говорит… Надо срочно выбираться, любой ценой.
— Ты, шлюшка малолетняя, будешь сидеть здесь.
— Пожалуйста, дайте мне отработать. Я все как надо сделаю, честное…
— Молчать! Увижу тебя с девками, или хоть слово еще услышу, пеняй на себя. Поняла?
— Поняла, — опустила она глаза, но тут же снова на него посмотрела. — Послушайте, у меня есть деньги. Я с собой меньше половины взяла…
Он наклонился к ней, словно собирался что-то сказать, глядя в лицо. Полина замолкла, ожидая ответа. Удар. Хлюпающий звук, слезы из глаз. Боль, растекающаяся от переносицы ко лбу и вискам. Что-то упало на грудь и побежало по животу. Кровь. Полина поднесла руку под нос, попыталась его вытереть, но вместо этого сдвинула в сторону. Что-то не так. С носом. С ней. Но почему? Он не мог… Полина посмотрела на свои окровавленные пальцы, подняла взгляд. На его лице было только отвращение. Ни сожаления, ни злости. Но она же нужна им красивая, почему… Ох, дура! Она им больше не нужна. Вот почему.
Глава 13
Лиза пригладила воланы на рукавах рубашки, но они тут же вздыбились снова. Она больше любила простоту. Вот только за вещи платили родители. Мама специально приезжала дважды в год в Н-ск, чтобы сводить ее по магазинам. Приходилось уступать. Лучше в такой ерунде, как одежда, чем в более важных вещах, вроде специальности или будущих планов на переезд в Москву. Пока и представить было сложно, как мама это переживет. Но с Н-ском же она смирилась.