Открыла фотогалерею. Пролистала автоматически сохраненные картинки, присланные через ватсап. Зачем люди отправляют ей всю эту бесполезную ерунду? Нашла фото с последнего концерта и замерла. На этот раз ее поразила не потрясающая внешность подруги, на которую она умудрялась не обращать внимание, а разница. Вот она, Лиза, всегда считавшая себя достаточно привлекательной, стоит бледная и какая-то бесформенная рядом с загорелой, отточенной подружкой. Девушки на фото будто сделаны из разного материала. Она — из пористого и комковатого, подруга — из плотного и гладкого. Лиза заставила себя оторваться от снимка и перевести взгляд на экран. Там, почему-то, показывали Полинину страницу в инстаграме.
«Мужчины. Много мужчин вокруг нее. Она для них магнит, понимаете?» — спросила Назира тетю Любу, а та промокнула платком глаза и кивнула. Лизе казалось, Полинина мама была удивлена и качала головой, когда это услышала. Может, она плохо рассмотрела через маленький экранчик на площадке?
Наконец Назира перешла к истории с куклой. Начало поменяли с концом. Лиза не поняла, зачем, но телевизионщикам виднее.
«Слышала? — вдруг невпопад спросила Юля. — Откуда она узнала?»
«Твоя мама ей только что сказала», — ответила Лиза в телевизоре, будто говоря, что историю о кукле экстрасенше рассказала тетя Люба.
«Не говорила она ей…» — ответила Юля.
Конечно, не говорила. Лиза спорила с Юлей совсем о другом. Кажется, речь шла о том, как тетя Люба назвала Полину своей девочкой, а экстрасенша тут же заявила, что это ее дочь. Пока Назира описывала ту самую девушку, которая что-то знает, на экране крупным планом показывали лицо Лизы.
«Она знает. Где может быть эта девушка».
На экране сначала появились пальцы с длинными черными ногтями, поглаживающие фото Полины, а потом вновь Лизино лицо. На этот раз она опустила глаза, будто бы соглашаясь со сказанным. Как такое возможно? Ведь Лиза точно помнила, что сказала в тот момент! Она ничего не знает, иначе бы давно рассказала. Экстрасенша явно описывала другую девушку, а теперь получалось… Вместо того, чтобы показать, как Лиза и Юля выходят к Назире, вставили совсем другой момент.
«Если она не расскажет правду, вашу дочь убьют. И не только ее. Следующей умрет еще одна девушка. Худенькая, с фиолетовыми волосами и торчащими вот здесь косточками», — погладила себя по ключице пальцем с острым ноготком Назира. Жест получился одновременно нежным и угрожающим, словно по горлу медленно провели кончиком ножа.
Глава 4
«Тоска» Пуччини, словно саундтрек к сложившейся ситуации, загремела из динамика телефона. Лиза вздрогнула. Нужно сменить мелодию. Слишком много драмы для двухкомнатной квартиры в девятиэтажке. На экране появилась фотография Полины в обнимку с мамой. Лиза с опаской поднесла мобильный к уху.
— Смотришь? — услышала голос тети Любы.
Лиза протянула что-то невнятное.
— Вот так, — словно найдя в этом смысл, ответила Полинина мама.
— Мам, дай мне, на секундочку, пожалуйста… — донеслось будто бы издалека. В трубке зашуршало, а уже спустя секунду раздался громкий Юлин голос. — Лиз, если ты знаешь, где Полинка, почему молчишь?! Ты хоть представляешь, как мы тут за нее все переживаем?
— Юль, ты думаешь, мне все равно?
— Не думаю я, а знаю! Если ты такая хорошая подруга, если так за Полинку переживаешь, рассказывай, что с ней случилось.
— Ты же рядом была, когда я говорила, что ничего…
— Да слышала я, как ты на студии говорила. А на самом деле кивала сидела!
— Это же монтаж, неужели ты не понимаешь?
— Я не понимаю? Это ты не понимаешь! Моя родная сестричка сейчас неизвестно где, непонятно что с ней творят, а ты, предательница…
— Так, ну все, — перебил ее голос тети Любы, а за ним, кажется, послышался звон от шлепка. — Лиз, не обращай внимания на соплюху нашу. Ей скажи, что инопланетяне в городе приземлились, она их встречать пойдет. Дебилу понятно, подстроили они это все.
— Спасибо, тетя Люба, — всхлипнула Лиза. Она и не заметила, как заплакала. То ли от Юлиного крика, то ли от облегчения, которое принесли слова Полининой мамы. То ли от боли, которая сосала под ложечкой почти две недели.
— Да ладно, не ной там. Ты, лучше, вот что. Если вспомнишь вдруг, ну мало ли…
Дальше Лиза уже ничего не слышала. Голос из трубки заглушил ее собственный всхлип. За ним раздался стон. Чужой, незнакомый, живущий сам по себе. Она не хотела выпускать из себя никаких звуков, но они сами вытекали наружу.