Он обернулся, чтобы спросить спутника, что тот знает о горючем камне, и был поражён. Симон шёл за ним с выражением лица человека, который крепко задумался над очень важным для себя вопросом. Очнулся от раздумий, только наткнувшись на Александра, сразу же принял свой насмешливо-бесшабашный вид и спросил:
— Ты хоть видел, что тут топливо вперемешку с драконьим камнем, принц? Мне-то ничего, а ты ведь угробишься.
Александр готов был что угодно поставить на то, что ещё мгновение назад этот мерзавец размышлял о чём-то совершенно другом, но уличить Симона не мог. Поэтому сказал брюзгливо:
— Затем-то я тебя с собой захватил. Найдём подходящий разлом и ты будешь выламывать горючку, благо тебе соседство драконьего камня не вредит. Инструменты есть, Элиастен дал. А я, так и быть, потащу обратно добычу наравне с тобой.
— Ох, и засранец же ты, принц, — лениво потянувшись, рассмеялся отщепенец, — А я ещё тебя считал приличным человеком. Ну ладно, не злись, наломаю я тебе дров.
При последнем слове он ткнул длинным пальцем в слоистый кусок горючего камня, но Александр спинным мозгом почувствовал, что Симон имел в виду что-то другое, далеко не столь безобидное.
Они шли и шли, но больших, пригодных для разработки выходов горючего камня не находилось, попадались отдельные куски, но всё больше встречались покрытые ядовито-жёлтыми пятнами участки драконьего: крупнозернистого, отливающего коричневым с жирным, сальным блеском. Их принц старался обходить, не наступая. Не хватало ещё одного пациента Дейдре добавить. Тем более он не был уверен в том, что Симон сподобится его тащить на себе. Лучше поберечься. Пройти побольше, зато обойтись без лишнего риска.
Подходящее место нашлось довольно далеко от лагеря, примерно на полпути к той стене, по которой они сюда спустились. Нашёл его Симон: вдруг метнулся в сторону с такой скоростью, что у Александра в глазах зарябило, а затем с довольным смехом позвал принца:
— Смотри, это не то, что ты искал? По-моему, самое оно!
Действительно, всего в десятке шагов от их маршрута горючий камень выходил на поверхность полосой в три локтя и длиной в двадцать. Мало того, эта полоса не была прикрыта, как везде, пятнами розовых, лиловых и серо-зелёных лишайников, наоборот, она была обнажена будто нарочно, и поверху наломана на кусочки разной площади, но примерно одинаковой толщины: в палец. Александр никогда не встречал такого, а, если бы встретил, решил бы, что камень кто-то разрабатывает. Но в этих краях никого не было!
— Что, никогда такого не видел? — усмехнулся Симон, — Это, брат, нормальное явление. В горах время от времени бывают землетрясения, а горючка — камешек мягкий, слоистый, вот оно так и получается. Драконьему ничего, а этот разваливается. Кстати, ещё одна примета, по которой их можно отличить. И кстати, ничего вредного в радиусе десяти локтей не наблюдается, так что сумки вместе набивать станем.
Спорить с этим не приходилось. Конечно, Александр с удовольствием заставил бы наглеца работать, а сам бы только прикрикивал на него, но прекрасно понимал, что это нечестно. Пока что отщепенец проявил себя полезным членом команды и наказывать его было не за что, тем более что удобную россыпь топлива для костра нашёл именно он. Так что принц только рукой махнул: опустился на колени рядом с мелкими камешками и начал укладывать их в свою безразмерную сумку, прикидывая: сколько стоит брать, чтобы хватило на несколько дней.
Симон сделал то же самое.
Потихоньку сумки наполнялись, а сборщики отходили всё дальше от места, где оба начали работу. Двигались они в разные стороны, так как, с одной стороны, не хотели мешать друг другу, а с другой — не испытывали к напарнику особо тёплых чувств. Каждый хотел побыть наедине со своими мыслями. Если Александр всё время беспокоился о том, как обстоят дела у прекрасной Адели, то о чём думал Симон, одним демонам было известно.
На какое-то время принц потерял от щепенца из виду. Тот зашёл за большой валун и исчез. Но стоило Александру осознать, что Симона больше нет рядом, встать и крикнуть что-то неразборчивое, но гневное, и бывший предводитель чёрных искателей появился как из-под земли.
— Что ты орёшь? — спросил он спокойно.
— Ты где был? — возмутился принц.
— Отлить ходил, — нагло ответил Симон, — а что, я теперь тебе и об этом отчитываться должен?
Александр не стал продолжать перепалку. Вместо этого спросил:
— По-твоему уже достаточно или стоит набрать ещё?
Нахал только плечами пожал.
— Ты у нас главный, ты и должен знать. А мне без разницы: как скажешь, так и сделаю. Можно ещё пособирать, но что-то мне подсказывает: тогда мы горячего обеда сегодня не дождёмся.
— Сворачиваемся и возвращаемся, — скомандовал принц.
Симон внешне спокойно отнёсся к его словам: вытащил свою набитую сумку и вскинул её на плечо, хмыкнул и направил свои стопы на обратный путь без единого возражения. Александр же не мог отделаться от мысли, что удивил напарника: тот ждал от принца иного, все эти слова про без разницы и горячий обед были сказаны, чтобы закамуфлировать его истинные намерения. Бывший отщепенец вовсе не торопился возвращаться. Но что ему тут было нужно? Не следовало ли пойти у него на поводу и остаться здесь ещё на некоторое время, чтобы выяснить истинные мотивы Симона?
Александр не был уверен в своём решении, но какое-то странное чувство настойчиво гнало его в лагерь. Только увидев Дейдру около двух коконов из одеял, он осознал: ему хотелось поскорее убедиться, что с Аделью всё в порядке.
Глава 21
Тихий, провинциальный Оджалис кипел, как горшок, поставленный на слишком большой огонь. Давно в нём не бывало столь высоких гостей из разных стран, а те, кто время от времени сюда попадал, не задерживались. А тут… Замок герцога занял король Феофан со своей свитой, там же разместились делегации Шимассы и Кортала: их представляли высокие государственные чины. Маги-представители учебных заведений расселились по трактирам и постоялым дворам, а на центральной площади вырос палаточный городок для вернувшихся из экспедиции.
Градоначальник сделал широкий жест и позволил им занять место, исстари предназначавшееся для ярмарки. Сейчас это не мешало торговле, а наоборот, оживляло её. Местные и приезжие торговцы торопились воспользоваться наплывом потенциальных покупателей, поэтому вокруг палаточного городка моментально образовалось стихийное торжище. Любопытные крутились тут, чтобы хоть одним глазком увидеть кого-нибудь из приезжих: короля или члена его свиты, заграничного мага, а ещё того лучше ведьму в традиционном наряде.
Мало кому везло увидеть хоть одного персонажа живьём, зато каждый мог принести домой его изображение. Ремесленники расстарались настолько, насколько хватило их воображения, так что никто не ушёл обиженным. Тут были маги в мантиях и ведьмы в очень условных одёжках, короли в коронах и их министры, почему-то в доспехах, знаменитые архимаги, каждый с символом своих свершений и нацарапанным у ног именем, чтобы никто не перепутал. Материал тоже поражал разнообразием. Встречались раскрашенная глина и тонкий фарфор, резьба ценной по слоновой кости и по кости, вытащенной из супа, дерево всех пород, вышивки и роспись по ткани, тряпки и вата, в общем, всё, что могло послужить для изготовления ходкого товара.
Если зевака не соблазнится модной памятной вещицей, то уж пирог себе он купит обязательно! К пирогу воды, чаю, фруктового или ягодного взвара, или чего-нибудь покрепче. А заодно что-нибудь полезное в хозяйстве… В общем, площадь торговала с утра до поздней ночи, не мешая, впрочем, магам отдыхать. Каждая палатка была накрыта куполом безмолвия.