– То есть это произошло в квартире?
– В квартире. Лежал в спальне.
– Отравили? Почему лежал? Во сне?
– Точно не знаю, Галя говорит, вроде задушили. И вообще… – Боря задумался.
– То есть у него кто-то был?
– Получается, был. Руки шарфом привязаны…
Монах и Добродеев переглянулись. Тут им принесли новый графинчик с коньяком. Добродеев разлил, сказал:
– За Леню! Пусть земля пухом!
Они выпили.
– Женщина? – подтолкнул Монах.
Боря задумался. Был он вообще немногословен, выражался кратко, хорошенько подумав и взвесив фразу.
– Или?..
– Или чего? – не сразу сообразил Боря. – Ленька? Да ты чего! Нормальный чувак, я его со школы знаю. Баба, конечно.
– Я слышал об убийстве, – сказал Добродеев. – На Боевой, в новом доме…
– Не, Леня снимал у Гали на Вокзальной, двенадцать, пятая квартира. У нее старая двушка. До сих пор глюки, спать, говорит, не могу, так и стоит перед глазами. Он недавно вернулся, работал в Словакии, тоже барменом у одного нашего, меня звал в гости поначалу. А потом говорил, осточертело все, домой рвался… Лучше бы не приезжал. – Леня замолчал и пригорюнился.
Добродеев снова разлил.
– За Леню. Не чокаясь!
– А что он был за человек? Кому задолжал? Враги? – спросил Монах.
– Хороший человек. Выручить мог, не жадный… только свистни. Враги? Да никого у него не было. Когда-то по молодости… ну было, женщины к нему липли, замуж хотели, а он говорил, что не готов пока, раз подстерегли его и вломили… брат вроде, он после этого сразу уехал.
– Так он женат?
– Гулял пока. Искал.
– У нас много достойных девушек, – заметил Добродеев. – Неужели никого не встретил?
– Да была вроде одна, вся из себя. Я говорю, познакомь, а он: «Она у меня девушка тонкая, нежная, к ней подход надо, еще спугнешь». Рожей, в смысле, не вышел. Я даже не ожидал. А он говорит, давай без обидок, познакомлю, дай срок. Свидетелем, говорит, будешь, куда ж без тебя. А получилась не свадьба, а похороны, – сказал Боря горько и взял пустую рюмку. Добродеев тут же схватил графинчик.
Они снова выпили. Боря рассказывал о своем друге, вспоминал школу, жалел, что не навестил его в Словакии. Потом заплакал. Добродеев бережно поднял его и повел в туалет умываться…
…В одиннадцать началось представление. Полураздетые девушки и парни с мускулистыми торсами, акробатика, пение и танцы. Умеренный стриптиз. Монах с удовольствием кушал баранью отбивную, пил коньяк и смотрел стриптиз. Впервые со дня неприятного происшествия ему было хорошо.
В начале второго он отложил нож и вилку и сказал:
– Хорош рассиживаться, Лео. Труба зовет. Подъем!
– В смысле? – удивился Добродеев, с трудом отрывая взгляд от сдобной блондинки на сцене.
– Ад рем, Леша. У нас куча дел.
– Не понял!
– Адрес жертвы помнишь?
– И что?
– Как я понимаю, фотки с места преступления достать… э-э-э… проблематично, так мы своими глазами, так сказать, убедимся.
– Не понял! – с нажимом повторил Добродеев. – Ты собираешься… что ты собираешься делать?
– Господи, Лео! Да что это с тобой? Повторяю тебе ясным и понятным языком. Мы идем на Вокзальную… какой там номер? Двенадцать? Идем на Вокзальную, двенадцать и проникаем в пятую квартиру, где осматриваем место преступления.
– Ты с ума сошел! – зашипел Добродеев. – Квартира опечатана! И куда тебе…
– Ха, когда это нас останавливало! – ухмыльнулся Монах. – А если ты о моей сломанной ноге, то я сдюжу. Неужели не хочется? Своими глазами? Сам же сказал, что мы перестали делать большие и красивые глупости и лазить в окна, забыл?
– Про окна ты сказал, а не я. Насчет проникновения в опечатанную квартиру – согласен, большая глупость. А если застукают?
– Вот только не надо разводить пессимизм, Лео. Если отказываешься, так и скажи. Пойду сам. Но если со мной что-нибудь…
– Ладно, ладно, я с тобой. А если засада?
Монах только головой покачал и не ответил…
…Ночь была темная, безлунная; мрачный, словно вымерший район напоминал декорации к футуристической пьесе о ядерном апокалипсисе. Поближе к товарным пакгаузам светили два-три выморочных фонаря, а уличная даль терялась во тьме. Такси развернулось и уехало. Друзья остались стоять перед обшарпанным домом с темными окнами.
– Лифта у них нет, – заметил Добродеев. – Пятая квартира по всем раскладам на втором этаже. Может, передумаешь?
Монах, опираясь на костыли, рассматривал пятиэтажку.
– Плохо ты меня знаешь, Лео. Пошли. В курсе, как вычислить код?
– В курсе. Как ты собираешься подниматься по лестнице?