– Одиночество достало. Наступает момент, Лео, и одиночество стучит в твое сердце, а ты прислушиваешься, лежа без сна, и не можешь понять, где стучат.
– Сам придумал?
Монах не ответил…
Глава 13
Погружение в темноту
Если никакого смысла нет в вопросе, не стоит искать его и в ответе.
«Деанисия»! Через «е». Посмотрим! Монах с горящими глазами «вскрыл» ноутбук исчезнувшего Дениса. Картинки с навороченными байками; файл «Девчонки» с фотографиями Дианы и Ии, включая детсадовские и школьные; много фотографий матери в «образе», похоже, был завсегдатаем ее спектаклей; файл «Школа» – телефоны учителей девочек, друзей, врачей, тренеров; Венката в полной красе: медитирующий, с закрытыми глазами, с цветочными гирляндами на шее; красивые неизвестные девушки, подруги, видимо; игры; рабочие документы; фотки с авторалли – здоровые парни в шлемах и гоночных костюмах; с пикников, с барбекю, из турпоходов, танцы, застолья; Денис с лавровым венком на шее; вручение медали победителя; картины, видимо, Дианы; она же за работой, лицо задумчивое, мольберт, в руке кисточка; интерьер квартиры; вид с балкона; собственная комната; коммунальные и банковские платежки. Дневник с планами и датами.
И так далее.
Монах, забыв о времени, скрупулезно открывал и просматривал страницу за страницей, фотку за фоткой. Ему пришло в голову, что он подглядывает в замочную скважину за кем-то, кого давно нет, и он усилием воли отогнал эту неприятную мысль.
Дневник. Ежедневник. Планы. Не забыть позвонить, сказать, сделать. Девочки. Последние страницы дневника о смерти Ии. Ее последние фотографии. Боль, ненависть, злоба на беспомощность полиции. Проклятья убийце. Абсолютная уверенность, что имело место убийство. Парень, с которым встречалась, Влад. Вагант. Обещала познакомить, не успела. Бросалось в глаза, что сестры были с ним откровенны, он действительно заменил им отца. Хотя не со всяким отцом дети откровенны.
После смерти сестры записи стали резкими и нечастыми, пробелы в две-три недели, а то и больше. Ничего о планах уехать. За два-три месяца до отъезда практически пустота. Словно Денис потерял вдруг интерес к тому, что занимало его раньше.
От карусели текстов и снимков у Монаха рябило в глазах, но он не сдавался. Уставший и голодный путник брел к финишу, до которого было как до Пекина пешком. Последнее выражение Монах подхватил в сети, и оно ему очень понравилось. Правда, там оно звучало забористее.
Заслышав скрежет ключа, он откинулся на спинку дивана и закрыл глаза; почувствовал резь. Пришел Добродеев, мать кормящая, с пакетом от доброго Митрича.
– Ну что? – спросил Добродеев с порога. – Как успехи?
– Пока немного. Но кое-что о семействе я узнал. Брат и сын Денис – надежа и опора. Девочки – смысл его жизни. Сильный человек с сильным чувством ответственности. Между ним и легкомысленной матерью полное взаимопонимание. Тем более странно выглядит отъезд. Причем, похоже, он потерял интерес к окружающей действительности – то писал каждый день, вел дневник, то остыл. После смерти Ии. Не сразу, а постепенно. За пару месяцев до отъезда вообще тишина.
– Откуда ты знаешь, когда он уехал?
– Марина сказала, через полгода после смерти сестры. Отсюда отсчитываю.
– И что?
– Пока не знаю. Добью до конца, а там посмотрим.
– Я вообще не понимаю, что ты думаешь выкопать.
– Какой-нибудь скелет… не знаю. Просто копаю себе и копаю. Все равно делать нечего.
– Есть будешь?
Монах с удовольствием потер руки:
– Пять минут в горизонтальном положении, и я твой, Леша. Притомился, однако. Отвык от интеллектуальных усилий. Это все овсянка, будь она неладна.
Он повалился на диван, а Добродеев удалился в кухню и уже оттуда прокричал:
– Ты же ее не ешь!
– Вот именно! А представляешь, что было бы, если б ел?
К вечеру Монах выловил одну фотографию, с которой, по его мнению, следовало поработать. Ия с подружкой. Подпись: «Ия и Леночка Суходрев».
В итоге Добродеев получил боевое задание вычислить Леночку Суходрев, а Монах достал бумажку с телефонным номером квартирной хозяйки Леонида. Задумался и набрал Добродеева.
– Пока не забыл, Лео. Ты у нас в курсе городской жизни. Что ты знаешь о машине в стиле ретро, белой, с громадными фарами? Она однажды была на сайте городских новостей.
– Знаю. «Мерседес-Бенц», довоенная, была такая. Белая с синим. Но не оригинал, а подделка местного умельца Славы Когана, я однажды писал о нем. Сейчас в Израиле, говорят, миллионер. Он декор и запчасти по всем свалкам собирал. Загнал за приличную сумму одному фанату, когда уезжал. За ней на улице толпа бежала.