сказала:
– Идем в часовню, Саша. Поблагодарим за твое возвращение.
– Минутку, Оля, – ответил Саша. Он сделал паузу. – Я привез путника из глуши. Он
очень болен. Он лежит в вашей мастерской.
Ольга нахмурилась.
– Путник? Здесь? Ладно, посмотрим на него. Нет, Маша, доешь кашу, а потом уже
бегай.
* * *
Мужчина лежал на шкуре у печи, снег на нем таял, растекаясь в стороны.
– Брат, кто он? – Ольга не могла опуститься на колени из–за ребенка, но постучала
пальцем по зубам, глядя на жалкое зрелище.
– Священник, – Саша стряхнул воду с бороды. – Я не знаю его имени. Я встретил его
блуждающим по дороге, голодного и больного, в двух днях от Москвы. Я развел костер,
обогрел его немного и взял с собой. Пришлось выкапывать укрытие в снегу вчера, когда
началась буря, и мы остались бы там сегодня, но ему стало хуже. Он мог умереть у меня
на руках. И я решил рискнуть и убрать его от непогоды.
Саша склонился к бедняге и раскрыл его лицо. Глаза священника, глубокие и
голубые, смотрели пусто на потолок. Его кости давили на кожу, щеки пылали.
– Ты можешь ему помочь, Оля? – спросил монах. – Он получит комнату и немного
хлеба в монастыре.
– Он получит не только это, – Ольга повернулась, чтобы быстро отдать приказы. –
Хотя его жизнь в руках Бога, и я не могу обещать, что спасу его. Он очень болен. Его
отведут в купальню, – она посмотрела на брата. – Тебе не мешало сходить туда же.
– Я тоже выгляжу замерзшим? – спросил монах. Снег и лед растаяли на его лице, и
стало видно, как сильно впали щеки и виски. Он стряхнул остатки снега с волос. – Рано,
Оля, – он встал. – Мы помолимся, я поем чего–то горячего. Потом мне нужно пойти к
великому князю. Он будет злиться, что я не пришел сразу к нему.
* * *
Путь между дворцом и церковью был крытым, чтобы Ольга и ее женщины ходили на
службу с удобством. Сама церковь напоминала шкатулку. У каждой иконы была позолота.
Свечи блестели на золоте и жемчугах. Ясный голос Саши заставлял огонь трепетать, пока
он молился. Ольга опустилась перед Богоматерью и пролила немного слез радости, пока
никто не видел.
А потом они вернулись к печи в ее комнате. Детей увели, и Варвара прогнала
служанок. Принесли горячий суп. Саша съел его и попросил добавки.
– Какие новости? – осведомилась Ольга, пока он ел. – Что тебя задержало? И не
говори мне о воле Бога, брат. Обычно ты всегда прибываешь вовремя.
Хоть было в комнате пусто, Ольга говорила тихо. Личные разговоры были почти
невозможны в людном тереме.
– Я ездил в Сарай, – бодро сказал Саша. – Это не делается за день.
Ольга хмуро посмотрела на него.
Он вздохнул.
Она ждала.
– Зима пришла рано на юге, – сказал он, сдавшись. – Я потерял коня у Казани,
неделю пришлось идти пешком. Когда я был в пяти днях от Москвы, я наткнулся на
сгоревшую деревню.
Ольга перекрестилась.
– Случайно?
Он медленно покачал головой.
– Ее сожгли бандиты. Татары. Они забрали девочек для продажи рабами на юг, а
остальных убили. Я днями хоронил мертвых.
Ольга снова медленно перекрестилась.
– Я уехал, когда уже ничего не мог сделать, – продолжил Саша. – Но я нашел еще
одну такую деревню. И еще, – морщины на его щеках и челюсти стали сильнее выражены,
пока он говорил.
– Бог их примет, – прошептала Ольга.
– Бандиты организованы, – продолжил Саша. – У них есть крепость, иначе они не
могли бы нападать в январе. У них хорошие лошади, они быстро нападают и уезжают, –
Саша сжал миску, расплескивая суп. – Я искал. Но я не нашел их следов, кроме
сожженных деревень и рассказов крестьян, и каждая история хуже другой.
Ольга молчала. Во времена их деда Орда была во власти одного Хана. И татары не
трогали Москву, она всегда была подданной. Но теперь Москва не была такой послушной,
такой верной, и, что важнее, Орда не была единой. Ханы сменялись, требуя своего на
престоле. Генералы сражались между собой. В такие времена появлялись люди без хозяев,
и все в досягаемости Орды страдали.
– Идем, сестра, – добавил Саша, не поняв ее взгляд. – Не бойся. Москва прочная,
такой орех бандитам не расколоть. Отец в Лесной Земле далеко. Но этих бандитов нужно
изгнать. Я вернусь, как только смогу.
Ольга замерла, взяла себя в руки и спросила:
– Опять туда? Когда?
– Как только соберу людей, – он увидел ее лицо и вздохнул. – Прости. Я останусь в
другой раз. Но я видел слишком много горя за последние недели.
Странный и добрый человек со стальной душой.
Ольга посмотрела ему в глаза.
– Конечно, ты должен идти, брат, – сухо сказала она. Острый слух уловил бы горечь
в ее голосе. – Иди, куда тебя посылает Господь.
3
Внуки Ивана Калиты
Зал великого князя был длинным, низким и тусклым. Бояре сидели, почти лежали,
как псы, за длинными столами, и Дмитрий Иванович, великий князь Московский, сидел в
дальнем конце, облаченный в соболя и желтую шерсть.
Дмитрий был веселым человеком с широкой грудью, нетерпеливым и эгоистичным,
буйный и добрый. Его отца звали Иваном Красным, и юный князь унаследовал бледную и
нежную кожу и серые глаза отца.
Великий князь вскочил на ноги, когда Саша вошел в длинную комнату.
– Брат! – взревел он, засияв над кубком в камнях. Он прошел вперед, опрокинул
слугу, а потом замер и вспомнил о приличии. Он вытер рот и перекрестился. Кубок вина в
его свободной руке испортил жест. Дмитрий спешно опустил его, поцеловал Сашу в щеки
и сказал. – Мы боялись худшего.
– Благословит вас Господь, Дмитрий Иванович, – сказал Саша с улыбкой.
Мальчиками они жили вместе в монастыре Саши, в Лавре, пока Дмитрий не подрос.
Голоса мужчин заполняли душный зал. Дмитрий расправлялся с остатками кабана.
Женщин для развлечения сразу убрали, но Саша ощущал их запах, а еще вино и жирное
мясо.
Он ощущал на себе взгляды бояр, они думали, что принесет его возвращение.
Саша не понимал, что заставляло людей набиваться в мрачные комнаты и
закрываться от свежего воздуха.
Дмитрий, похоже, увидел недовольство родственника.
– Купальни! – завопил он, повысив голос. – Грейте воду! Брат устал, а я хочу лично
поговорить, – он уверенно взял Сашу за руку. – Я тоже устал от шума, – сказал он, но
Саша в этом сомневался. Дмитрий питался шумом Москвы, Лавра всегда была для него
слишком маленькой и тихой. – Эй, ты! – позвал великий князь слугу. – Смотри, чтобы
люди здесь получили все, что им нужно!
* * *
Давным–давно, когда монголы напали на Русь, Москва была грубой, местом
торговли, и Орда не сразу обратила на нее внимание из–за роскоши Владимира, Суздаля и
Киева.
Этого не хватало, чтобы защитить город от татар, но в Москве были умные князья, и
среди дымящегося пепла они решили сделать из завоевателей союзников.
Они использовали верность Орде для своих амбиций. Когда ханы требовали налоги,
их поставляли, выжимая монеты из бояр. В обмен ханы, удовлетворившись, давали
Москве больше земли, а еще право Владимиру и титул великого князя. Так что правители
Москвы процветали, и их маленькое королевство росло.
Москва росла, а Золотая орда таяла. Дети Великого хана воевали, от этого дрожал их
трон, и среди бояр в Москве прошла молва: татары даже не христиане, они не могут
удержать человека на троне дольше, чем на полгода. Почему мы должны им платить?
Почему мы в подчинении?
Дмитрий был смелым, но практичным, он смотрел на беспорядке в Сарае и понимал,
что следят сейчас плохо, так что потихоньку уменьшал плату. Он запасал деньги, а
отправил брата Александра на земли язычников, чтобы узнать новости. Саша прислал