— Прости… — тихо пролепетала Ева, будто это что-то исправит. — Это значит, ты признаешь своё поражение и готов сдаться? Если да, то тогда я просто уйду, и у тебя больше не будет проблем из-за меня.
Максим резко вскинул голову. Нет, он не допустит, чтобы она ушла. И почему это ему так нужно? Еще минуту назад он был готов ударить её, а теперь готов просить остаться. Что она с ним делает..?
— Я говорю тебе о других людях, а ты твердишь о моём поражении. Для меня это не сыграло важной роли, так что эта история снова не входит в список твоих побед.
— Ты всё равно простишь меня, — неуверенно, но громко сказала Ева, и она была права.
Максим усмехнулся и, подойдя в плотную к ней, остановил взгляд на её губах. Из разбитой верхней сочилась кровь, которую она старательно прятала. Максим приподнял её голову за подбородок и внимательно осмотрел ушиб. После грубо высказанных слов этот жест был излишне нежным, и щеки Евы покрылись румянцем.
— Это охранник, он меня схватил, — ответила девушка на немой вопрос.
— Допрыгалась, — мужчина мягко провел большим пальцем по пострадавшей губе, стирая кровь. — Я думал, этот удар будет принадлежать мне.
— Я ведь сказала, что ты меня простишь, — негромко произнесла Ева, наблюдая за тем, как Максим слизывает кровь с пальца, изучающе глядя на неё.
— Прощу, может быть…
— Завтра репетиция в семь часов, не опоздай, — быстро проговорила Ева, боясь, что теперь он может бросить эту затею.
— Хорошо. Я буду. Там и поговорим о твоём прощении.
Ева раскроснелась от пристального взгляда Максима и собиралась было уйти, но…
— Поможешь мне выйти? Не хочу в полицию без тебя.
14 глава
На репетицию Максим приехал вовремя. Сжимая в руках ноты, он тихо вошел в зал. Свои партии он, как добросовестный ученик, репетировал дома. Правда, на синтезаторе, но тоже неплохо. Когда-то его учитель фортепиано был уверен, что у него большое будущее, и был крайне расстроен, когда Максим решил оставить музыку. Отец, после возвращения Максима в семью, передал ему свой бизнес, и фортепиано ушло на задний план. Так же, как и большинство старых друзей и других увлечений.
Ева сидела на краю сцены и что-то отмечала в нотах, вполголоса напевая мелодию. Увидев его, она широко улыбнулась. События вчерашнего дня уже улеглись, не оставив и следа, но Максим еще раздумывал над тем, не устроить ли Еве подобный сюрприз.
— Ты простил меня? — спросила она, как только Максим спустился вниз.
— После репетиции я отвезу тебя кое-куда, и там, возможно, ты получишь своё прощение, — он сел напротив неё и скрестил руки на груди.
— Что? Куда? — отгоняя самые неприличные мысли, Ева зажала карандаш в зубах. — И не нужно меня интриговать, это моя фишка в сложившейся ситуации.
— Что ж, тебе придется потерпеть до конца репетиции, — Максим легко взбежал на сцену и поставил ноты на фортепиано.
— Гул затих. Он вышел на подмостки! — процитировала Ева Высоцкого, увидев, как уверенно он поднялся наверх. — Ты серьезно мне не скажешь?
— Не скажу.
Дверь с тихим звуком открылась, и они оба повернулись на звук. Невысокий мужчина с седой, аккуратной бородой закрыл за собой тяжелые двери и не спеша начал спускаться по ступенькам. Он был уже в годах, но выглядел очень хорошо для своего возраста. Его лысина смешно поблёскивала.
— Это… — начала было Ева, желая их познакомить.
— Корней Александрович? — удивился Максим.
— Меглин! — спустившись и протянув ему руку, с улыбкой произнес старик. — Я всегда говорил, что твое место здесь.
— Жизнь решила по-другому, — пожимая руку, ответил он.
— Ты теперь выше меня, — заметил Корней Александрович и обратился к Еве. — Он был еще тем хулиганом. Учился у меня!
Девушка удивленно глянула на них обоих, вынимая скрипку из футляра и отказываясь это как-то комментировать. Все втроем, они поднялись по ступенькам, и Максим сел за фортепиано. Как тесен мир… Он уже и не думал, что когда-нибудь увидит своего первого учителя, которого так любил и уважал. Только сегодня снова вспомнил его, и вот они уже на одной сцене.
— Хорошее произведение, — посмотрев на ноты, отметил учитель. — Времени у меня не так много, так что давайте начнем.