— Я уже всё сказал, — он резким движением подхватил девушку, сжимая верхние части бёдер, и усадил на себя, дела пару шагов к двери.
— Ай, — вскрикнула Ева, обхватывая его талию ногами. — Ты не сказал ничего. Мне нужна конкретика.
Опьяненный разум рисовал неприличные картинки, воображая последующие сцены, но она не отступалась. Ева обхватила голову Максима ладонями и подняла к себе, проникая жадным поцелуем. Но как только поцелуй стал взаимным, спрыгнула на пол, выбегая в большую комнату.
— Где будет встреча? — повторила она вопрос, медленно приподнимая и так не прикрывающую ее футболку. Из-под ткани медленно освобождались бедра и обнаженные ягодицы.
Максим невольно шагал за ней, жадно поедая взглядом обнаженное тело. Он облизнул пересохшие от возбуждения губы, идя как зомби на живого человека. Тело горело в истоме, мучительное возбуждение собиралось внизу живота. Кровь, циркулируя с новой силой, ударила в голову. В брюках становилось всё теснее. Ева уже видела возбужденную плоть мужчины, которая, как ориентир, вела его к ней, и это говорило о том, что она все делает правильно. Ещё чуть-чуть, и он всё ей расскажет.
Максима каждый раз мучило это болезненное влечение к Еве. Каждый раз… В парке аттракционов, в бассейне (больше всего, но не больше, чем сейчас), в отеле, при каждом поцелуе, даже на сцене… И сейчас, чем больше поднималась вверх футболка, тем тяжелее он дышал.
Мужчина, как хищный зверь, двумя большими шагами оказался около Евы, но она ловко отпрыгнула за диван, ускользая от его рук. Он только и успел коротко обжечься о её кожу. Тихий сдавленный рык, вырвавшийся из его груди, только вызвал улыбку на лице Евы. Она повторила свой вопрос, медленно шагая от него и продолжая стягивать футболку.
Эта игра всегда будет преследовать их, и сейчас Ева делала свой ход. Снова вопрос был повторён, когда футболка уже валялась на полу, а девушка, полностью голая, стояла напротив изнывающего от желания Максима. Утонченная фигура сочеталась с длинными волосами, глаза, казалось, горели в темноте комнаты двумя разными огоньками. Ева тоже тяжело дышала, грудь вскакивала от прерывистого дыхания, губы уже болели от собственных укусов, руки дрожали от возбуждения. Что творилось в животе, невозможно было описать. А как подкашивались её ноги…
Затуманенный взгляд Максима только ослаблял её стойкость, но она держалась смелой шпионкой, которая готова была сделать всё ради выполнения миссии.
Максим медленно приблизился к ней, и на этот раз Ева не отступила. И два взгляда, как острые ножи, столкнулись в темноте. Мужчина с силой сжал девичье горло, и её пульс, который был готов вытолкнуть сердце из грудной клетки, снова усилился. Ева громко выдохнула тихим стоном, добавляя новых красок в фантазии Максима, и тот остро улыбнулся.
От горла его ладонь поползла к груди, надавив на ключицу. Новый тихий стон невольно вырвался, когда он задел твердый сосок, просящий ласки, и еще один, когда пальцы протянулись вниз по животу, оставляя за собой дорожку из ожога.
Как давно он желал прикоснуться к ней, как сильно он желал её тела, и сейчас, когда она открылась ему, Максим не спешил, наслаждаясь каждым сантиметром, приближаясь всё ближе, опускаясь всё ниже. Ева же хотела наброситься уже на него, искусать, исцарапать в порывах страсти, отпустить все осторожности. Но она лишь свободно опустила руки по швам, позволяя мужчине прикасаться, позволяя ему всё…
Когда рука Максима нагло проникла между бедрами, и сдавленный стон уже громче нарушил тишину комнаты, он довольно улыбнулся, направляя Еву к кровати. Она уже давно была на грани, и он это чувствовал. Отдача от каждого прикосновения была нежной, такой выразительной. Ева дрожала и просила большего. Одним взглядом. А зрительный контакт они не разорвали ни на секунду. Максим даст ей это большее, но он всё еще медлил, ему нравился её трепет, её стеснение, хоть она и старалась не показывать его.
Ева и не заметила, как они оказались в спальне. Здесь она уже все осмотрела, но только теперь заметила, какой большой была кровать. Она хотела вновь повторить свой вопрос, но Максим с силой толкнул её на кровать. От тяжелого дыхания его плечи содрогались. Ева упала на мягкую поверхность и тихо вскрикнула от неожиданности, полностью раскрываясь перед Максимом.
— Это будет на теплоходе. Причал «Сенатская пристань», — произнес он хриплым голосом и стянул с себя рубашку.