— Чип приехал! Чип приехал!
Отец подошел к Викки, стоявшей у окна:
— Конечно, лучше слегка напоить Чипа, прежде чем мы устроим нашу заварушку. Дети любят его, а, Викки?
— Он сумел с ними подружиться, — согласилась Викки. — Как хорошо, что он у нас есть.
— Слава Богу.
— А почему Чип только старший инспектор?
Это была должность, которую с некоторой натяжкой можно было соотнести с сержантом полиции в Нью-Йорке, — слишком маленькая для офицера его лет.
— Может, потому, что слишком любит плавать на яхте, — пожал плечами отец.
— Он был когда-либо замешан в какой-нибудь скандальной истории?
— Насколько я знаю, никаких скандалов, — охотно отозвался отец. — Он честный малый.
Он немножко подумал, а затем добавил:
— А ведь когда дело касается полиции, любая, даже самая невинная мелочь может повредить. Но как бы там ни было, он выглядит вполне счастливым.
Вошел Чип с радостной улыбкой, поздоровался с Викки и Фионой, сделал им комплименты по поводу их туалетов — Мелисса и Миллисент крутились около него, как пара спаниелей, а затем взял из рук Питера виски. Для девочек он привез два маленьких букетика, которые прикалывают к корсажу. Он сел рядом с Фионой, и пока она прикалывала их к платьям малышек, подбодрил ее спокойной теплой беседой. Наконец Дункан сказал:
— Берите свои накидки. Я не могу больше торчать в этом доме.
Викки подхватила шаль, на бегу взглянула на свое отражение в зеркале и пошла к машине, где ее уже ждали Питер, Мэри и Чип.
— Папа опять говорит по телефону.
— Где Фиона?
— Говорит, что останется, — сказал Чип.
— Я останусь с ней.
— Ей хочется побыть с детьми. Она правда хочет остаться, Викки. Поедем с нами.
— Я только быстренько поговорю с ней.
Викки поспешила в дом. Отец все еще был в боковом холле, откуда раздавалось его невнятное бормотанье по телефону.
— Извини, что прервал ваш обед. Почему бы тебе не появиться сегодня у Ту Вэй Вонга?
— Привет, Дункан. С Новым годом!
— Мне хочется видеть тебя.
Вивиан по голосу чувствовала, когда он действительно хотел ее видеть. Он звонил сегодня и раньше — просто поболтать. А сейчас у него был план.
— Мне тоже. Ты можешь дать мне час?
— Хорошо. Скоро увидимся.
— Мама, — сказала она, вешая трубку. — Извини, но мне придется рано уйти. Почему бы тебе не пригласить мистера Тама поесть с тобой гуся?
— Опять напряженная работа? — улыбнулась мать.
— Можно мне взять на время чонг сам? [32]
— Мое будет для тебя слишком длинным, — ответила мать, явно не хотевшая давать свое любимое платье.
— Но с тех пор, как ты носишь короткие вещи, они мне как раз. И это будет тоже.
— Но твои туфли не подойдут.
— Я думала попросить еще и туфли. Я немного устала, чувствую себя выжатой. Мне не хочется идти домой переодеваться.
— Куда ты идешь?
— К Ту Вэй Вонгу.
— Конечно, я дам тебе платье. Почему же ты раньше не сказала?
Она сунулась в шкаф.
— Так, так. Вот это, с блестками. Нет! Нет! Лучше это — из серебристого ламе!
Вивиан колебалась.
— Оно немного велико, мама.
— Ну и упрямая же ты! Оно такое красивое. Ты будешь бросаться в глаза.
Вивиан протянула платье матери.
— Это нечто!
— Подарок… друга. Носи его осторожно. Я его всего один раз надевала.
Мать встряхнула его, и оно вспыхнуло и стало переливаться, как жидкий металл.
— А туфли? Разве они не прелестны? Из того же источника.
— Надеюсь, они не будут мне велики.
— Что? Да как ты смеешь? Мои ноги такие же крошечные, как и твои. Если я высокая, это вовсе не значит, что у меня большая нога.
— Ты права, мама. Они мне как раз.
Мать опять стала говорить о своих ногах. Нет большего оскорбления для китаянки, чем сказать, что ее ноги не миниатюрные, и поэтому Вивиан проговорила:
— Они мне даже чуть-чуть жмут.
— Смотри, не растяни их.
— Обещаю.
— Но у тебя нет драгоценностей. Твое золотое ожерелье не подойдет.
— Я его сниму.
— Но ты не можешь идти к Ту Вэй Вонгу без драгоценностей. А у меня ничего нет.
— Мама, посмотри! — Она расстегнула блузку, обнажая спрятанную под ней большую бриллиантовую подвеску на платиновой цепочке.