В божественной кузнице всё горело жаром, пульсирующим и обжигающим. Воздух пропитался им, превратившись в огненную массу, сжигающую дыхательные пути всякого, кто вдохнёт его.
Всё пылало жаром, дышало им и отдавало его. Плавило металл и клокотало огнём в негасимом очаге, энергия в котором никогда не иссякает.
Кипела работа, неустанная и непрекращающаяся. Огонь был повсюду и так и норовил сорваться, вырваться из оков, сдерживающих его, и направиться вовне, уничтожая на своём пути всё, что стесняло его и мешало.
Но хозяин здешнего чертога крепко и уверенно держал его в узде. Кажется, вовсе не замечал он никаких неудобств и свободолюбивый огненный нрав вовсе не мешал ему заниматься тем делом, которым занимался великий мастер. Трудился он в поте лица, и тяжёлый молот то и дело с грохотом опускался на раскалённый металл.
В божественной кузнице, спрятавшейся внутри великой Этны, работа не прекращалась ни на мгновение. Трудился без устали мастер, держатель огня, неистовый и неудержимый. Вспыльчивый, но отходчивый Вулкан, чей гнев и недовольство всегда несли самые страшные разрушения, утихая лишь серыми пепелищами и пустотой.
Благословения его ждали и желали всегда с не меньшим трепетом, чем благословения прекрасной Цереры или Вертумна. Дарил он смертным огонь и тепло, согревающие и защищающие, такие, что не могли более дать другие боги, как бы ни молили их об этом.
Великий мастер и покровитель ремесленников, работающих с металлом, — ценили его римляне не меньше чем Януса или Марса, ведь без покровительства Вулкана никогда не было бы у них того оружия, которым они повергают своих врагов.
Бьёт кузнечный молот по металлу, высекая искры — содрогается Этна, горящая жаром и нетерпением, сдерживающая в себе огонь и энергию. Великая кузница, в которой создаёт свои шедевры великий и грозный Вулкан — никто не рискует нарушить его рабочий процесс и потревожить его, отвлекая от дела.
Однако, быть может, всё же найдётся такой смельчак?..
========== Вопрос 1 ==========
Комментарий к Вопрос 1
«Зачем ты устроил извержение Везувия? Это вышло случайно или смертные чем-то тебя прогневали?»
Огненный нрав был у того, кто держал власть над огнём. Вспыхивающий в одно мгновение, словно лесной пожар от малейшей искры. Неистовый, неудержимый, буйный — с жаром и натиском его мог посоперничать даже воинственный Марс.
Вулкан определённо был тем богом, которого гневить не стоило ни другим богам, ни тем более смертным. Но, кажется, стали они забывать об этом, раз позволяют себе пренебрегать им.
Стали они забывать об этом, раз всё больше и больше забывали о нём.
С тем, что он отошёл в тень, уступив своё место другим богам, в частности тому же Юпитеру, Вулкан смирился. Не сразу, не легко, но со временем, с огненным буйством, что он выпускал наружу, он всё-таки смирился. Принял свою второстепенную роль, хоть и была оскорблена его гордость, а обида надолго затаилась в его сердце. Но он принял новую данность, он смирился с ней, он пытался уживаться с ней.
Но смертные обнаглели ещё сильнее. Начали забывать, что он отнюдь не мирное и спокойное божество. Начали забывать, что тот, кто управляет огнём, имеет этот самый огонь в собственной крови и сердце. Непостоянный, неудержимый, всеразрушающий.
Пренебрежение их и забывание о нём, игнорирование его праздников и открытое попустительство раздражают и уязвляют и без того задетую гордость. Чем он, Вулкан, хуже Сатурна или Юпитера? Почему их праздники проходят всегда с размахом и помпой, а на его — лишь приносятся праздничные жертвы и жрец, запинаясь, читает архаичные молитвы?..
Вулкан, никогда не отличающийся терпением, терпел долго. Но он был гордым и могучим богом, он знал себе цену и цену своей благосклонности. Смертные же, словно специально насмехаясь над ним, даже в его законный праздник, в его день, не отдавали ему и половины её. Так почему тогда он должен был их жалеть?..
Везувий, вторая его кузница после Этны, долго хранит в себе огонь и энергию, что Вулкан высвобождает в гневе своём или во время работы. Томится, ожидая, и с радостью отдаёт накопленное миру, повинуясь малейшему желанию хозяина. Взрывается огнём и пеплом, превращая располагающиеся рядом города в одну сплошную раскалённую братскую могилу, принося Вулкану щедрую жертву — он без жалости и сомнений забирает то, что принадлежит ему.
Ведь если смертные или боги забывают о границах его истинной мощи, он всегда готов напомнить о них.
========== Вопрос 2 ==========
Комментарий к Вопрос 2
«Отвечающие, расскажите, почему вы выбрали именно таких богов?»
Это было самое спонтанное, неожиданное и быстрое решение из всех, что мне доводилось принимать по поводу божеств, за которых я отвечаю. Вообще-то, я не думала о том, что решусь заполнить лимит по максимуму, так сказать. Девять ролей меня более чем устраивало и о десятой я даже не задумывалась.
Решение, однако, взять ещё и Вулкана, как я уже сказала, пришло ко мне внезапно и спонтанно. Я работала над одной из глав своей книги, над моментом, посвящённым вулканалиям — празднику Вулкана. На этом моменте один из героев рассказывал главной героине о Вулкане как о боге и чему он покровительствует. И вкладывая в его уста это описание, я почувствовала, как на меня снизошло озарение и чёткое представление образа и характера этого бога.
Прекрасно зная, что римлян не особо любят и знают, а ещё отчаянно не желают воспринимать как отдельных божеств, а не «кальку» с греков, я отдавала себе отчёт, что Вулкана я не увижу ещё долго. Поэтому, недолго сомневаясь, я и решила сама попробовать свои силы.
Кроме того, я очень тесно занималась и занимаюсь римской историей, поэтому не буду скрывать, что на римских божеств поглядывала уже давно. В большей мере, конечно, на Януса, но так как его занял другой прекрасный отвечающий, то я поглядывала и на других. Вулкан был в их числе, но, как и огненная гора, названная в его честь, долгое время он дремал, не спеша приходить ко мне целостным образом. Однако когда подходящий момент настал, он пробудился, и вот теперь он с нами, один из тех, кого моя скромная персона пытается воплотить и раскрыть.
Ну а насколько хорошо у меня это получается, судить уже не мне.
========== Вопрос 3 ==========
Вулкан всегда был строг и суров. Смертные боялись его и почитали, искали его милость и опасались гневить. Повелитель огня, могучий и грозный, он был великим богом. Одним из первых, кому римляне воздавали свои молитвы и приносили жертвы, суровым и безжалостным, самым жестоким и несокрушимым.
Даже Янус, даже Юпитер, даже Марс склоняли свои головы перед подателем огня, равно согревающего в очагах и сжигающего дотла.
Помнят они, великие боги, даже то, что смертные со временем стали забывать. Помнят они жестокие жертвы тех, кто добровольно прыгали в пламя, посвящая себя самому грозному и опасному из их числа.
Помнят они, великие боги, что прежде чем уступили они престол Юпитеру-Громовержцу, именно он, Вулкан, жестокий и неистовый, был держателем небесного огня зарниц, сверкающих в затянутых тяжёлыми тучами небесах.
Помнят они, великие боги, что в праведном гневе своём Вулкан-огнедержец был опаснее и могучее даже Нептуна, держателя морей.
Помнят они это, хоть и смертные стали забывать. Впрочем, память их всё равно хранит достаточно для того, чтобы Вулкан продолжал сохранять своё могущество и величие. Пусть ему и приходится, как и другим, уступить своё место Юпитеру и отдать ему свои громовицы, власть над огнём по-прежнему остаётся за ним.
Огнём дающим, согревающим; огнём разрушающим, сжигающим — помнят смертные, знают, как опасен он на самом деле, как жесток и безжалостен, а потому не смеют пренебрегать им так же, как другими.
И пусть ему приходится в чём-то уступить им, подчиниться влиянию времени и непостоянству памяти, быть менее важным и могучим богом Вулкан от этого не перестаёт. А если кто-то в этом сомневается… Что ж, он всегда не против напомнить.