— Я уже знаю о твоей проблеме. Мы здесь для другого.
Он не был зол, не был даже раздражен, но говорил сухо и четко. И смотрел на нее странным взглядом. А что нужно было говорить? Триста ведь точно заготовила речь, но сейчас все мысли просто выветрились из головы!
— Эй, — прозвучало непривычно-осторожно. Почти мягко. — Прекрати трястись. Я… вспылил тогда, и больше этого не повторится.
Было видно, Рэйнер выдавил эти слова из себя, но будто именно в этом и хранилась их ценность. И это странным образом подействовало. Триста поняла, насколько была напряжена, только когда с плеч упал груз. Далеко не весь, совсем малая его часть, но заметная, придающая такую нужную толику уверенности и спокойствия.
— Ладно, — кивнула она, слабо улыбнувшись. И вновь замолчала.
— Правильно я понимаю, ты понятия не имеешь, как я могу тебе помочь? — с расстановкой спросил альфариец, сложив руки на груди.
Триста потупила взгляд, но выпрямилась и проговорила:
— У меня нет четкого плана. Точнее, вообще нет плана, и… Я надеялась, что мы придумаем что-нибудь вместе.
Рэйнер хмыкнул так, что стало сразу понятно: думать ни о чем таком он точно не собирался. Парень уселся на край парты, пристально посмотрев на нее. От волнения похолодели пальцы: если она не выдаст никакой ясной мысли, он просто уйдет, как делал это уже не раз. И его почти-извинения мигом забудутся, потому что это ударит больнее призрачной секиры.
— Где конкретно ты нашла эту информацию? — прерывая поток ее беспорядочных размышлений, спросил альфариец. Он был терпелив. Насколько позволял его вспыльчивый характер.
— В библиотеке, в отделе мифологии. Книга называлась «Пророчества и предсказания неизвестного», — как на духу, отрапортовала Триста.
— Многообещающе.
— Это единственная зацепка.
Рэйнер сощурился и спросил проникновенно:
— Может, потому что твоя болезнь никак не лечится, и ты всю жизнь обречена быть бесполезным некромагом? Не думала об этом?
— Я знаю, что это не так, — сдавленно сказала девушка, вперив в него уязвленный взгляд.
Между ними повисла напряженная пауза. Солнце медленно пряталось за кромкой леса, грея спину остатками тепла.
— Я придумаю, как тебе помочь, — вдруг произнёс альфариец, опершись руками о парту. Триста расцвела. — Но сначала ты научишь меня трём запрещённым рунам.
— Да-да, что угодно! Только для этого нужно слишком много времени, не меньше месяца, а то и двух. Предлагаю начать с одной, а дальше…
— Нет. Все три. Мне хватит двух недель.
Триста напряжённо нахмурилась, попытавшись улыбнуться.
— Запрещенные руны являются такими не просто так. Они съедают слишком много энергии, и неподготовленный некромаг может просто не выдержать этой нагрузки.
— Это уже не твои заботы, Три-ста.
— Не мои?! — вскинулась девушка. — А вдруг ты отправишься в Пустошь и так и не выполнишь свою часть сделки?
Она замерла, поняв, что взболтнула лишнего. Рэйнер тоже замер и удивленно вскинул брови. А потом вдруг забросил голову назад и весело рассмеялся, сбивая с толку. Девушка смятенно смотрела на него, не зная, как на это реагировать.
— Да… — выдохнул он, отсмеявшись. выпрямился и потянулся. — А, знаешь, может, с тобой будет не так уж и скучно. Встретимся завтра в пять в теплице. Постараюсь не опоздать.
— Это все? — Рэйнер зашагал к двери, и Триста удивленно пошла следом. — Но ведь не прошло и пятнадцати минут, мы бы могли начать прямо сейчас.
— Это все, — ответил Рэйнер так, будто это все объясняло, и вышел в коридор.
— Чем вы планируете заниматься потом? После окончания Альфара.
Оста писала конспекты за кухонным столом, Эйберли подравнивала кончики ногтей, ловко орудуя пилочкой, а Шанти, дыша громко и размеренно, выполняла асаны на полу гостиной. Она как раз перешла в позу «собака мордой вниз», когда Триста решила задать этот вопрос, положив учебник по магическому целительству на край дивана.
— Я собираюсь стать актрисой, — первой отозвалась шатенка, не поднимая головы. — В Пустошь все эти руны и призрачные щиты.
— Для чего тогда тебе диплом Альфара? — фыркнула Оста откуда-то сзади. — И десяти классов школы бы хватило.
Шанти опустила таз и вытянула спину, невозмутимо заметив:
— Актрис со школьным образованием берут разве что в бюджетные мыльные оперы. Я мечтаю о высоком театре.
— Знаешь, Оста, — подала голос Эйберли. — С твоей логикой половина студентов просиживают здесь свои штаны. Сама-то ты куда планируешь даться?
— А мне еще рано о таких вещах задумываться! Придумаю что-нибудь к концу пятого круга.
— Отличная отговорка, — усмехнулась глава дома.
— А ты, Эйберли? — обратилась к ней Триста. — У тебя есть какой-то план?