– Извини, задумался…
– Вижу. – Она положила на его тарелку горку салата, попутно выведывая, но так, чтобы не очень наседать: – Я давно заметила, ты чем-то озабочен, а сегодня особенно, сам не свой. И думаю: что же произошло с моим Димкой? Интересно, он ответит мне или промолчит, потому что не любит жаловаться?
– Кто? Кто ответит? Ты про что?
Вот теперь у Людочки вытянулось славненькое личико, она несколько опешила, так как рассеянным, витающим в иных мирах, никогда не видела Диму. Он позитивный, не склонный к самокопанию и прочим интеллектуальным вывертам, прост в общении, активный, но этим вечером – будто из него выпили все соки. И вдруг Людочка поняла, что случилось:
– Заболел! – Она подскочила со стула, наклонилась, достала губами его лба и снова села на место, озадачившись. – Температуры как будто нет.
– Неважное самочувствие не обязательно приходит с температурой. Видимо, я надышался выхлопными газами… Пойду… прилягу, ладно?
– Но ты ничего не ел…
– Не хочется.
Дима ушел в их спальню, разделся и лег. Он не устал, не заболел, не надышался выхлопными газами, но с ним кое-что произошло в тот день. Многого Дима не понимал, только чуял: наступают перемены, кстати, он очень хотел перемен, однако не ожидал, что нагрянут они вот так и внезапно.
Воображение вернуло его на автомойку, которую нагло поставили в оживленном районе, жители многоэтажек строчили жалобы в администрацию города: мол, мешает, загазованность, химия, для детей вредно и еще много пунктов написали в том же духе. Хозяин успешно держал оборону и, когда его не слышали жильцы высоток, посылал их матерными конструкциями от всей торжествующей душонки. По правде говоря, в подобном формате существовать крайне трудно, ведь среда всасывает в себя, как гигантская губка, постепенно перетирает, удержаться на достигнутой ранее высоте почти невозможно. Ее-то, высоту, Дима терял с каждым проведенным здесь днем.
Как обычно, он выполнял бессмысленную работу, к нелюбимому занятию присоединилось тревожное состояние, в голове укоренилось: они (троица и явно не святая) где-то здесь… Попадая за стены автомойки, сколько ни всматривался в окружающие автомобили, знакомого мерса не находил, и постепенно напряжение отпускало его. Логика привела к несложному выводу: вероятно, троица живет неподалеку от его квартиры, поэтому встречается чаще именно в районе проспекта, а богатая фантазия насочиняла триллер.
Недолго Дима наслаждался покоем, во второй половине дня при отсутствии клиентов, выйдя на площадку перед автомойкой, он по привычке огляделся и… екнуло сердце. Перед мойкой раскинулось небольшое автокольцо, а середину засеяли травкой, посадили деревья, однако прижились не все, от некоторых остались сухие палки. Но не это главное. Знакомый вороной масти мерс нагло залез боковыми колесами на газон с противоположной стороны, в окнах автомобиля торчали две головы, одна с биноклем, направленным прямиком на автомойку, а не куда-то в сторону или на высотки.
Диму переклинило. Ему даже с духом не надо было собираться, он просто ступил на проезжую часть с решимостью драчуна, перешел дорогу и зашагал по зелененькой весенней травке, пересекая лужайку. По мере приближения разглядел, что в бинокль смотрела женщина, она и не подумала убрать прибор, беспардонно направленный на него. Разве могло это не злить?
– Спасибо, что не снайперскую винтовку выставила, – зло процедил Дима. – Тупая дура (это его любимое определение недалеких женщин).
Остановился в паре метров от автомобиля, уставился точно на бинокль, водрузив руки на бедра и выставив одну ногу слегка вперед, что было похоже на вызов, чего, собственно, он и добивался. На языке вертелись словосочетания из репертуара хозяина автомойки, но Дима не позволил себе сорваться, он просто выжидал. И дождался. Дама опустила бинокль, на ее накрашенных алой помадой губах застыла полуулыбка, глаза она спрятала за прищуром, а в них все равно просматривалось торжество – с чего бы это? Издалека дама выглядела моложе, вблизи оказалась старше, ей где-то в районе сорока пяти, она довольно эффектная, несмотря на яркую роспись косметикой, которую он воспринимал на лицах зрелых дам пошлой живописью. Теперь выжидала дама, бровки слегка приподняла, мол, что скажешь? И Дима сказал в резком тоне:
– Господа, простите, что помешал вашему отдыху в нашем оазисе выхлопных газов, но меня мучает вопрос. Мы с вами слишком часто встречаемся, вы преследуете меня или мне показалось?