Репортеры брали интервью у Агасфера и у десятков других лидеров сект, во множестве расплодившихся в Лос-Анджелесе. Свое мнение высказали известный специалист по мистике Мэнли П. Холл, не нашедший в словах Агасфера ничего удивительного, и даже Борис Карлофф[12] — он, оказывается, совершил в точности такое же преступление в кинокартине, которая вот-вот должна была выйти на экраны.
Конкурирующие лидеры сект разделились во взглядах. Обладатели менее сильного воображения называли Агасфера рядовым шарлатаном, тогда как более оригинальные намекали, что и сами с легкостью могли бы провернуть нечто подобное, не будь они столь законопослушными гражданами.
Мелькали фотографии — Агасфер, Храм Света, снова Агасфер и, наконец, разнообразия ради фото Р. Джозефа Харригана (моментальный снимок, сделанный на банкете). Не считая этой единственной фотографии, семья Харриганов осталась в тени. И слава богу, подумал Мэтт. У них хватало забот и без репортеров.
Он внимательно прочел статьи и ничего не узнал. У рядового читателя должно было сложиться впечат- ление, что Вулфа Харригана случайно убил какой-то грабитель, а Агасфер ухватился за возможность привлечь к себе внимание, после чего какому-то впечатлительному очевидцу задним числом примерещилось желтое одеяние. Факты излагались строго в обратной хронологической последовательности, но сама по себе теория казалась достаточно убедительной. Мэтт заподозрил, что лейтенант Маршалл с присущим ему хитроумием бросил кость прессе, дабы та отвлеклась, а полиция без помех продолжала расследование.
Когда Мэтт вернулся в отель, все еще не определившись с планами на день, он увидел Фреда Симмонса. Старик сидел на продавленной кушетке в вестибюле, окруженный полный ассортиментом экстренных выпусков.
— Здравствуйте, — сказал Мэтт.
Сухопарый бакалейщик обычно отвечал на приветствие молодого человека добродушно и любезно, но теперь он взглянул на Мэтта с неприязнью.
— Так вот зачем ты пришел в Храм. А я-то подумал: как приятно видеть там молодежь! Вы со своим драгоценным Вулфом Харриганом шпионили за нами! И не трудись лгать, парень, ты назван здесь в качестве свидетеля. Если ты был другом этого человека, то явился в Храм не с добром. Но теперь-то ты знаешь, ты собственными глазами видел, на что способны Девятью Девять.
— Правда? Знаете, именно этим вопросом я постоянно задаюсь. Что такое я видел собственными глазами?
— Умничаешь, да? Но Девятью Девять, черт возьми, могут больше, чем ты думаешь, и лучше не забывай о том. Знаешь, что наш губернатор — коммунист? Вот и мотай на ус.
Мэтт засмеялся было, потом посмотрел в глаза Фреду Симмонсу и умолк. Он не боялся, что Девятью Девять причинят какой-нибудь вред губернатору Калифорнии, но вспомнил предположение Вулфа Харригана, что за детьми Света стоит какая-то влиятельная политическая. сила. Если проповеди Агасфера способны зажигать огонь ненасытной ненависти в глазах людей…
— Эй! — крикнул престарелый дежурный. — Дункан! Какая-то дама просила, чтоб ты перезвонил. Элен Харриган. Вот телефон.
Мэтт отошел от Фреда Симмонса и взял клочок бумаги.
— Спасибо.
— Это сестра того парня, которого вчера убили? — Глаза старика блеснули за стеклами дешевых очков — но не злобой, а относительно безвредным блеском обычного садистического любопытства. Человеку свойственна жажда сенсаций, поскольку он любит кровь — теоретически, — но не имеет желания проливать ее лично.
На звонок ответил дворецкий, которого, казалось, ничуть не взволновало убийство хозяина дома. Он переключил Мэтта на Элен Харриган.
— Это Мэтт Дункан, мисс Харриган. Вы хотели со мной поговорить?
— Да. — Тетя Элен сразу перешла к делу. — Я предлагаю вам нашу гостевую спальню. Пожалуйста, мистер Дункан, не перебивайте меня вежливыми отказами. Мой брат намеревался, извините за выражение, “разместить” вас в доме, чтобы вы помогали ему в работе, и я считаю, что в столь печальное и тревожное время ваше присутствие тем более необходимо. Пожалуйста, приезжайте.
12
Уильям Генри Пратт (1887–1969), более известный под псевдонимом Борис Карлофф, — британский актер кино и театра. Прославился как звезда фильмов ужасов в 1931 году после выхода фильма “Франкенштейн”, в котором он сыграл роль Чудовища.