С самого пробуждения я периодически заглядывал в Книгу чудовищ, а теперь открыл ее на боевом экране интерфейса, в узком окошке внизу. Прежде всего в заброшенных городах встречались домовые — практически в каждом здании, не захваченном упырями страшнее. А также уличный аналог домовых — городовые, чаще всего имевшие вид мумифицированных стражников. Некоторые не слишком агрессивные виды домовых позволяли задобрить себя простой беседой и остановиться в занятом ими жилище. А городовых можно было подкупить подношением, словно продажных ментов. Вообще же в покинутых поселениях разумных попадались какие угодно существа, способные найти там себе пристанище, в том числе временное. С кем столкнешься — заранее не просчитать.
Мы взяли курс на храм, намереваясь его обогнуть, когда подойдем ближе. Весточка, не слишком доверяя нашей осторожности после недавней переделки, следовала за нами на расстоянии. Шагов через сорок я притормозил: из-за тени дома справа медленно выдвигалась еще одна тень. Монстр не мог быть слишком опасен, ибо кто так готовится к нападению, когда солнце в спину? Однако это могло оказаться и отвлекающим маневром стаи умных и хитрых хищников.
— Приготовились! — мысленно сказал я Люциферу.
— Приготовились! — продублировал он меня для Торна.
По теням не всегда определишь, кто их отбрасывает, но мне показалось, что за углом притаилось что-то вроде грызуна величиной с борова. И точно.
«Адская крыса тридцать второго уровня, — всплыла перед глазами подсказка. — Агрессивна в любой ситуации».
Тридцать второй — это не страшно. Пятидесятый был бы хуже. Адские крысы увеличиваются в размерах по мере прокачки на неудачниках, и на финальных стадиях развития пещерного льва напугают до поноса. Неохотно покидают подземелья, где водятся, но попадаются и в наземных сооружениях. Или, как вот сейчас, под открытым небом.
Я прошел еще чуть вперед, тут же отступил назад, и этого оказалось достаточно для обмана бесхитростной твари. Она выскочила из-за угла и кинулась на меня. Я рубанул по оскаленной морде и отскочил в сторону. Люцифер ударил крысу копытом, отбросив к волколатнику, а тот прыгнул ей на спину, вцепился в загривок и свалил на бок. Я подбежал и вонзил меч в сердце. Мало! Тогда в печень? В почки? В легкие? Живучая гадина! А я больше важных потрохов не знаю! Давай по второму кругу? В сердце, в печень… Хватило.
Торн помотал головой, освобождая застрявшие в шейных позвонках крысы клыки. Я переключился с Книги чудовищ на Книгу заклинаний и нашел молитву охотников на монстров. Хотел выбрать вариант, который читается тогда, когда охотники себе ничего не оставляют, меняя добытое на живучесть, ману, содействие в дальнейшем промысле, однако Торн сказал — не надо. Мало совсем получим, невыгодно. Снимай шкуру, а я помогу: буду ее зубами оттягивать, тушу лапами придерживать, чтобы легче разделка шла. Крыса съедобная, а многие другие монстры — нет. Если до самого вечера будут попадаться только несъедобные, останусь голодным. И еще нам на вечернее подношение надо что-то скопить, если до Дома приговоров не дойдем.
Крысиная шкура стоила сущие гроши, была вся в дырах от ударов меча, поэтому содрал я ее как попало. Осмотрел тушу, вскрыл грудную клетку и выяснил, что с первого раза в сердце не попал. Обозвав себя косорукой сволочью, нарезал с костей мяса, глянул на остальное. В другое время в другом месте оно сгодилось бы на приманку. Но сейчас мы тут сами приманка. Так что пусть лежит где лежит. Глядишь, отвлечет какого монстра, который в противном случае напал бы на нас со спины.
Сложив мясо в шкуру, я взвесил в руке получившийся узел. Тяжел! Хотел всучить Торну — пусть тащит в зубах, — но решил, что это будет недружественный жест. Понесу пока сам. А устану — всучу.
— Осторожнее! — предупредил Люцифер, едва мы отошли от места схватки.
Я проследил за его взглядом и заметил на толстой ветви стоящей впереди сосны бугристый темный комок.
«Черная полуночная пантера двадцать девятого уровня, — сообщила система. — Берегитесь: ее когти остры как бритвы».
Если она полуночная, какого хрена охотится среди дня? И вообще, бредовая картина: пантера на сосне. Конечно, я нахожусь в искусственном мире, и если его создатели не запретили пантерам шляться по лесам средней полосы и сидеть на соснах, они при желании будут и шляться, и сидеть. Особенно не обычные, а полумистические. А ты, подружка, полумистическая, верно?
«Полночь одарила свою любимицу тремя жизнями, — подтвердила мои подозрения система. — Только бессмертные способны убить ее сразу».