шиваются в дела Света и Тьмы, пока те не нарушают Великий Договор. Да и ничьей стороны они не поддерживают. Тут придется мне самому разбираться. – Ну и чего ты сделаешь? Доказать не докажешь, морду бить будешь? Так тебя сразу в первую палату спеленают. – Не, это все детство, я ему судьбу перепишу. – Это как? – Я видел у медсестры Зои мел судьбы. Красный такой, она им пробирки подписывает. Им-то я Завулона и обломаю по полной программе. Мало не покажется. – Ты думаешь, сработает? – Конечно, только проблемы будут с инквизицией. Использование артефакта такой силы может нарушить баланс между Светом и Тьмой. Но если мел сработает, всё остальное не имеет значения. Искусство требует жертв. На лице Антона появилась улыбка, немного расправив плечи, он стал светиться. Слушай, Антон, а что это за малый около Завулона сидит и постоянно улыбается? – Это Миша – сталкер. Он фанат компьютерной стрелялки «S.T.A.L.K.E.R.» Миша был худым и прыщавым пацаном, но при концентрации на нем внимания, тот преобразился в накачанного коммандоса в защитном камуфляже. Рядом с ним стоял автомат и рюкзак. – Военное что-то? – я не слышал об этой игрушке никогда. – Не совсем. Эту игрушку придумали хохлы, – продолжал Антон, – игроки считают её новой ступенью в эволюции такого типа игр. Вся прелесть заключается в свободе выбора и реальной возможности игрока. Сама игра про Чернобыль в 2012 году, и смысл в том, чтобы ходить и убивать мутантов. Кроме того, там можно еще зарабатывать деньги, общаться с другими сталкерами и даже бухать с ними. Короче, всё как в жизни. Кроме этого, таскать на себе можно всего 50 килограммов, а не тонну боеприпасов, как на танке. Основная фишка этой игры, не считая мутантов и наворотов в оружии, – в том, что все стремятся в Чернобыльскую АЭС, где спрятан кристалл «Исполнитель Желаний». Он может исполнить только одно желание для первого человека, кто к нему прикоснется. Короче, все стремятся к этому камню, потому война на АЭС лютая. В конце концов, ты приходишь к этому кристаллу и загадываешь желание, и на тебя начинает сыпаться много золотых денег. На самом деле это откручиваются с крыши гайки там, клёпки. Под таким натиском тебя заваливает арматурой. Вот такой вот «Happy End». Говорят, что различных концовок может быть семь. Так вот, Миша четыре раза прошел эту игру, но как он ее не проходил, конец был одним и тем же. На пятый раз кристалл выполнил его желание. Теперь он счастливый загорает в дурке. В этот момент Миша взял в руки автомат и припал глазом в оптический прицел. Он целился в черный мусорный пакет, который на ветру перекатывался от дерева к дереву. Обратив на себя внимание, пакет превратился в черного матерого вепря, который рыскал возле яблонь. Прозвучал тихий щелчок, пакет рвануло вверх, и кабан свалился как подкошенный. Миша опустил автомат и принял свою обычную расслабленную позу с несходящей улыбкой на лице. – Все это развод – вмешался в разговор Лабетов. Он подошел к нам, заинтересованный услышанным диалогом. Это был тучный мужик внушительного вида, учитывая его стеклянный глаз вместо правого глаза, – нет там никаких семи концовок. Всё это рекламное фуфло. Когда я играл, меня, к счастью, об этом предупредили. Там в середине игры один тип забивает стрелку. Только встретиться он хочет почти в самом начале трассы, поэтому многие на него забивают. А он дает наводку на кодовый ключ вглубь АЭС. Там-то и выясняется, что кристалл этот придумали специально ученые, которые злые опыты творят на подстанции, чтобы особо любопытных сталкеров валить. Принцип такой же, как рыбалка на блесну. Им там экскурсии не нужны. Так, вот, в конце игры этих умников нужно замочить, тогда и наступит мир и всеобщая гармония. Пока он говорил, я присмотрелся к нему. Передо мной стоял типичный бандит из 90-х. За модным костюмом на черной водолазке виднелась золотая цепь с иконой, а под мышкой уютно болтался пистолет. – Я чего тут подумал, – сказал Городецкий, – может ему всё это рассказать, и у него будет повод из дурки выписаться. Лабетов широко улыбнулся и блеснул своим стеклянным глазом: – Ага, герой-психолог, ты что ж его решил обломать и блаженного счастья лишить? Светлый маг вспыхнул: – А ты давно во второй палате был? Там-то полно счастливых идиотов, у которых мозги ссохлись, и всё стало по фигу. Теперь их место на грядке. Хорош с вами время терять, люди, пойду реанимировать воина. Антон встал и направился к Мише. Тот, как обычно, находился в нирване. Подсев к сталкеру, дозорный начал свой монолог. Я и Лабетов не слышали, что тот говорит, и могли лишь наблюдать сюжет из немого кино. Завулон, сидевший рядом, тоже стал внимательно слушать. – Ну, сейчас поглядим на очередной мастер-класс по психоанализу от одного шизика другому – сказал Лабетов и громко засмеялся, сотрясаясь всем телом. Таким нескромным поведением он тут же привлек внимание санитара, но тот лишь задержал взгляд на пару мгновений и снова погрузился в полудрему. Вначале расфокусированный взгляд Миши-сталкера переместился на собеседника, потом начала исчезать с лица радость, которая сменилась напряжением. Внутри сталкера зарождалась ярость. Антон поговорил еще пару минут, потом похлопал по плечу пацана и встал. Шёл к нам Городецкий с улыбкой на тысячу баксов. – Поздравляю, теперь понесется моча по трубам! Шоковая терапия в действии, –бандит смеялся на этот раз тихо, чтобы не вывести из сонного состояния санитара, сотрясаясь всем телом. В следующий момент Миша, вскочив с места, надел свой рюкзак и автомат и прыгнул на сетку забора, как натуральный ниндзя. Дальнейший сюжет был развернут очень быстро. Со стороны наблюдатель мог видеть, как к висящему на сетке дрищу подскочили два санитара и стали стягивать на землю. Воин выкрикивал проклятия и сопротивлялся, но был низвергнут на асфальт. Рядом сидящие мужики вскочили и стали помогать санитарам, так как дури в нем оказалось, как у здорового быка перед убоем. Пять человек вдавливали Мишу в асфальт, пока он буянил. Появилась медсестра со шприцем, и своим отточенным движением киллера воткнула кинжал через пижаму в бедро сталкера. Ощущение было, что это была пуля, а не транквилизатор, остановив его в секунду. Силы покинули героя, и санитары вынесли его с поля боя в госпиталь. После такого спектакля все трое закурили. – Ну, ты Светлый, сама доброта, – сказал я, затягиваясь. – Ему это только во благо, – ответил Антон. – Это ты Мише расскажи, которого галоперидолом заколют на привязи в первой палате. Он из рая по скоростному лифту прямо в ад попал. И в лучшем случае на неделю капельницы пропишут. А там, куда его отнесли, неделя будет вечностью, – Лабетов наслаждался правотой своих слов по поводу терапии от шизика шизику. – Тогда не делай добра и не получишь зла, – сказал Антон с выдохом дыма. – Это точно. Вон, какой Завулон довольный сидит, – обратил внимание Лабетов. – Тьма всегда была тенью Света. Тут принцип взаимоотношений как в айкидо: силы противника используются против него. Только, чем выше уровень соперников, тем больше мясорубка, которая становится похожа на изящный смертельный танец, где оба находятся в энергетическом потоке и каждый ждет ошибки соперника. – Без боли не бывает прозрения,– сказал Лабетов и, вытащив из глазницы свой стеклянный глаз, он положил его на ладонь. Он поступал так каждый раз, когда был доволен собой после эффектной фразы. – Именно, – сказал Антон, – и Мише лучше выйти из иллюзии и начать жить, чем, например, вот так, – ткнул Городецкий в стеклянный глаз Лабетова. – Да, за всё в жизни приходится платить, – ностальгически вздохнул бандит и засунул глаз в пустую глазницу. Лабетов был весьма примечательным персонажем, его манера общаться, внешний вид и тембр голоса составляли образ гения, задумчивого и сложного в его внутреннем мире. Врачи и санитары его любили, потому что он любил веселиться. Приятный собеседник в этих стенах за исключением переключателя, которым была нервозность. Без тяжелой артиллерии фармацевтики обойтись было невозможно. Когда действие лекарств было незначительным, в нем мог проснуться депрессивный, хамовитый бандит Вовчик, нетерпимый к чужому мнению. Неприятный тип. В нашем заведении знали и контролировали его. Вглядываясь в Лабетова, меня начало нести каким-то потоком желтого света. Из этого странного состояния меня вывел Лабетов, почему-то внимательно всматриваясь в меня: – А к тому, что сколько не прячь, сколько не тренируйся – всё равно спеленают, – он вздохнул и выбросил бычок. Разговор сам собой закончился, я проследовал взглядом за уходящим Лабетовым в его малиновом пиджаке. После таких открытий с Городецким, Сталкером и Лабетовым, я решил посмотреть на окружающих при помощи своего дара. Магический взгляд стал перевоплощать однотипных пациентов в красочные карнавальные костюмы. Стали проявляться святые с нимбами, ангелы в белых одеждах и с крыльями, монстры и демоны, чернокнижники. Довелось увидеть контакт космонавтов и инопланетных гуманоидов. Разведчиков и военных выдавали только нашивки, ордена и погоны на фуфайках. Из политиков попался тот же Чубайс и старенький Горбачев. Был Кашпировский и Есенин. Интересным было появление Якубовича, который держал банку огурцов, не сменив свой дурдомовский прикид. Перевоплощение происходило не со всеми, многие оставались сами собой. Я не заметил, как появилась медсестра и позвала всех на обед. Она бы