Парню, как и когда-то его сестре, хотелось экстрима и выбранный способ превзошёл самые сумасшедшие фантазии. Федя к вопросу подошёл со всей серьезностью вспомнил рассказы отца, побеседовал с его друзьями, с которыми они поднимали бизнес, и изучил пару книг, рассказывающих о лихих девяностых.
В итоге получилось, что получилось. Нанятых сотрудников, превосходивших интеллектом разве что шимпанзе, обязали ходить в косухах, сняли склад, которых создавал антураж.
Итог, наследник крупного бизнеса развлекался в созданном им мире стереотипов, а проверенные сотрудники, проработавшие на компанию больше пятнадцати лет, продолжали приносить стабильный доход. Счастливы были все.
Бизнес расширялся, а игры в бандитов не приносили вреда и участники спектакля закон не нарушали. От времён, о которых Фёдор мечтал, остались лишь декорации.
—Вы бы солнечных лучей ни в жизнь не увидели. Да и жизнь была бы недолгой,—продолжал отчитывать нас следователь.
—То есть отобрать у меня квартиру— это абсолютно нормально. Мне им спасибо, может, ещё сказать за то, что меня в придачу ко всему ещё не убили.
—Сейчас я довезу вас до дома, из которого вы не высовываете носов, пока мы не найдём настоящего убийцу.
—А как же институт? Я...—заикнулась было Роуз.
—Я сказал: «Никуда». И это не обсуждается. Зная вашу везучесть и талант оказываться каждый раз там, где не должно и быть поблизости. Как только вы переступите порог своей alma matter, на крышу рухнет вертолёт. То, что у вас отсутствует чувство самосохранения, я уже понял. Но вот безразличия в вас, Розали, я не заметил. Пожалейте остальных студентов,—Тимохин улыбнулся. Добрый знак. Первое проявление дружелюбиях за всю поездку в накалённой до предела атмосфере.
Я расслаблено прикрыла глаза, начиная вслушиваться в слова английской песни. Такой метод всегда помогал расслабиться, а уж когда она стала понимать почти все, о чем поют иностранные исполнители...
—Но...—прервал размышления голос Роуз.
«Безразличия нет» вспомнились недавно брошенные Тимохиным слова.
«Такта иногда тоже»,— прибавила я про себя.
—Никаких «но»,— снова посерьёзнел следователь,— узнаю, что ослушались, посажу в камеру за то, что мешаете ходу следствия. А сейчас считайте вы под домашним арестом.
—А так все хорошо заканчивалось,—последние мысли, прежде чем я мирно задремала на заднем сидении полицейской машины.
Следователь проводил нас прямо до квартиры, взяв ещё честное слово не лезть в его работу. Чтобы успокоить Тимохина, заверили, что даже за хлебом сами не выйдем. Нельзя сказать, что провожатый поверил безоговорочно:
—С этими ухо держать надо востро, будь возможность повесил на дверь амбарный замок,—размышлял вслух следователь, как только дверь в квартиру Тамары Васильевны захлопнулась. Услышав это, я незаметно проводила следователя. Лифт с третьего этажа он решил не ждать, видимо, предположив, что поход по ступенькам станет альтернативным вариантом фитнеса.
—Всего третий этаж,—вновь пустился в размышления, приближаясь к парадной двери,— тут не только замок нужен, но и решетки на окна. Только чёрт знает, что творится в женской голове. Особенно в случае, когда к безалаберной голове прилагается шило в прикрытом юбкой месте.
Главное не поспоришь. Я вернулась, сама не понимая, зачем решила пойти за Тимохиным.
В квартире я почувствовала внезапно свалившуюся усталость. Не смотря на домыслы следователя, в таком состоянии мы и думать не могли, чтобы пытаться ещё и сбежать из-под «домашнего ареста». Сил просто не было даже зайти на кухню и перекусить, а лучше плотно поужинать. Живот урчал уже не от страха и нервов, а от голода. Но максимум на что были способны — упасть без сил в кровати и уснуть, не переодевшись в пижамы.
—Ну что, гулены, как спится?— фраза, с которой началось утро,—во сколько вы вчера вернулись? Пардон, сегодня.
С усилием, я разлепила один глаз, второй прочно решил: вставать рано— и отказался открываться. В дверном проеме стояла веселая Нюта с кружкой, которая испускала бодрящий аромат горького кофе— моего нелюбимейшего напитка. Вид улыбающейся, явно хорошо выспавшейся племянницы хозяйки, разозлил.
Нюту я не переваривала незнамо почему. За что неоднократно получала замечания от временами излишне воспитанной Роуз:
—Чем же она тебе не угодила? Какая молодец, делает все по дому и нам с расследованием помогает. А ты... Срываешься на ни в чем не повинного человека. Ладно пусть она тебе не нравится. Бывает. Просто будь повежливее, не обязательно выставлять эмоции напоказ.
Больше всего мешало то обстоятельство, что Нюта бесцеремонно влезла в расследование. —Ее никто не просил. Как можно вести себя подобным образом,—оправдывала себя я,—Похоже, я жуткая собственница.