Путь к свободе открыт и никто не скрывал радости—дым все сильнее разъедал глаза, дышать практически невозможно— все кинулись к свежему воздуху. Огонь, как и предсказала подруга усилился, но до него уже никому не было дела.
Тамару Анатольевну пропустили вперёд. Следующей на свободе оказалась я. Роуз завершала процессию. Но ликовать рано—осталась одна срочное, задача, без преувеличения вопрос жизни и смерти: Нюты не выбралась, а вероятность спастись из с каждой секундой сильнее разгорающейся печки стремительно уменьшалась.
—Я видела колодец у чёрного входа, потушить не потушим, но если…—Роуз запнулась,—если Нюта лежит у одного из входов или окна пара секунд форы у нас будет.
От этой идеи веяло абсурдностью за километр, но попытаться не просто стоило, было почти долгом.
Обойдя полыхающее строение те, кто почти попрощался с жизнью, узрели невероятную картину, провоцирующую множество вопросов, оторопь и вместе с тем непроизвольный смех.
Тимохин, кричащий на телефон с такой силой, что волей неволей пожалеешь неизвестного тебе собеседника, использовал такие выражения, которые, как раньше думалось, интеллигентный следователь даже не знает.
Чуть поодаль Федя во всех красках описывал двум браткам, что случится, если они не потушат пожар. От подробностей становилось не по себе.
Один из бандитов, имя которого мы уже слышали на складе(вроде Вовик), доставал из колодца ведра и передавал их второму, неизвестному нам. Хуже всего приходилось Вовику, неотрывно стоящему около колодца. На него выплескивалась большая часть ярости начальника.
Второй постоянно перемещался и в непосредственной близости к Феде пребывал не более четверти времени. Красный и взмокший после изнурительного челночного бега, он перемещался по маршруту «колодец-дом» и выплескивал на полыхающее строение по ведру воды. Стоит ли говорить, что КПД тушения способом времён Древней Руси нулевой.
Разгорающееся пламя не планировало умереть силу, с каждой секундой зрелище внушало больше ужаса и чувство безнадёжности. Огонь—одна из вещей, на которые человек способен смотреть бесконечно. Сейчас все участники предпочли любоваться на то, как течёт вода.
—Если через пять минут я не увижу пожарную машину, клянусь, всю вашу малину разгоню к чертовой матери,—разорялся Тимохин.
—Чё встал, шевели поршнями,—добавил мотивации Федя.
—Уж поверьте, наше ведомство способно доставить столько проблем, сколько вы до нового пенсионного возраста не разгребаете,—вёл свою партию полицейский.
—…, я ща легкие выплюну,—пожаловался бандит №2, ноги которого заплетались.
—Вы и представить не можете, что значит жалоба…
—Давно тебе, Серега, талдычу бросай курить, там уже выплевывать нечего,—заржал Вовик. За что без промедления получил смачный подзатыльник от Феди.
На очередном обратном пути к колодцу Серега споткнулся, помятое жестяное ведро откатилось к ногам Вовика. Словно пьяный, шатаясь из стороны в сторону, с заметным усилием с третьей попытки ему удалось принять вертикальное положение, и тут бандит заметил Тамару Анатольевну, а следом нас с Роуз.
—Вот,…!
Федя поднял ведро, пригрозил им провинившемуся, затем привязал к веревке и запустив в колодец за новой партией воды. Вовик, оказавшись наблюдательнее соседа устремил взгляд туда, куда смотрел товарищ, то бишь на нас, спасшихся самостоятельно, и, рискуя схлопотать ещё один мотивирующий подзатыльник перестал крутить рычаг, поднимающий ведро.
Тут уж и до остальных импровизированных пожарных, хотя участвовали они лишь номинально, дошло, что дело здесь не чисто.
Сколько продолжалась игра в гляделки не брался сказать никто. Ребята рассматривали выживших, при том Федя смотрел, если не сказать пялился, исключительно на меня. Женская половина разглядывала мужчин, которым не дали шанса спасти им жизнь. Чему искренне радовались: сиди мы смирно в доме и дожидайся спасения извне— появляется большой вопрос. А дождались бы такими темпами?
Немую сцену прервал голос Сереги:
—То есть уже не тушить?
Я, Роуз и Тамара Анатольевна продолжали хранить молчание, но на этот раз по другой причине. Затем Голос прорезался у всех разом:
—С ума сошли?!
—Там человек!
—Почему остановились, тушите дальше!
—Нюта!
Тимохин подошёл поближе к разозленным женщинам и, мягко подталкивая повёл в сторону чёрного джипа, у которого Федя, казалось, целую вечность назад подкарауливал меня у подъезда . Но напоследок я расслышала, как Серега присвистнул:
—Дымом дамочки нехило надышались.
Под звуки приближающейся пожарной машины, Тимохин усадил нашу троицу на заднее сидение и решил сказать напутственные слова: