– Не успеешь. – тревожно сказал Кудрин.
– Тогда посмертно мне звезду героя вручите. – хохотнул Немец. – Ваня, не бзди, не впервой.
Кудрин не успел ничего сказать, как Немец резко выкрутил ключ зажигания, переключил скорости, и машина рванула вперёд, перевалилась колёсами через край, где обрывалась земля, натужно сползла и дальше по инерции полетела вниз. Иван всё это видел словно в замедленной съёмке, он очнулся, только когда задние колёса чиркнули по земле и автомобиль пропал, а через секунду послышался мощный всплеск, а потом всё стихло.
Иван стоял в полной тишине, осознавая произошедшее, и очнулся, лишь когда безмолвие окрасилось скрипучим голосом Немца:
– Командир, дай руку, я тут висю недалеко.
Кудрин бросился к краю обрыва, увидел, что ободранный до крови мужчина еле удерживается на растущей прямо из стенки оврага ветке. Иван упал на землю, обеими руками схватил Немца за запястье и изо всех сил потянул наверх, и как только Лёха оказался наверху, послышался шум подъезжающих машин.
– В кусты быстро, – тихо рявкнул Кудрин.
– Я по ходу ногу сломал, – простонал Немец, – Ваня, подтяни меня.
Кудрин, взвалив Немца на спину, побежал в густые заросли, спрыгнул в небольшой овражек и, зажав Лёхе рот, чтобы тот не стонал, затаился. И как раз в этот момент на пятачок, откуда они только что скинули грузовик, выбралось несколько человек, со взведёнными автоматами в руках.
– Ну что там? – крикнул один из них.
– Походу сорвались. – глянув на уходящую под воду технику, сказал военный.
– А остальные где интересно?
– Да найдём, куда денутся. У них маячки на всех машинах стоят.
Глава 5
Лес затаился в безмолвии, притих даже ветер, который с самого утра носился по округе как сумасшедший, собирая за собой труху с подстилки чащобы, снимая ослабевшую листву и предвещая скорую перемену погоды. Но видимо, силёнок ветродую разогнать непогоду не хватило, и теперь со всех сторон наступали мрачные тучи с сизыми боками, вдалеке слабо грохотал редкий для такого времени года гром и на улице становилось всё темнее и темнее.
– Далеко им идти? – спросил Толоконников, напряжённо вглядываясь в ту сторону, откуда должны были появиться Кудрин и Немец.
– Напрямки километр, – проговорил Руслан, нервно барабаня по рулю.
– Уже должны быть здесь. – тяжело вздохнул Толоконников, поглядывая на уставших людей в душном логове машины. – Ты знаешь, как пройти?
– Да. Здесь одна тропа, не шоссейная дорога, конечно, но пройти можно, Кудрин там завалы разобрал.
– Тихоня, – помотал головой Толоконников, – всё сам и сам. Вот потому что такая разболтанность, поэтому и сидим теперь как сельди в банке, на обочине дороги. – неожиданно рявкнул он. – Короче, ты же знаешь, куда ехать?
– Конечно. – покивал Руслан.
– Супер. Сейчас кого-то из мужиков возьму и пойдём искать Кудрина и Немца, вы поезжайте на место, людей сгрузите, ты останешься за старшего, а Суслик обратно за нами.
– Не варик, топливо на исходе. Там правда какие-то загадочные танки стоят, но не факт, что там соляра есть.
– Какие танки? – нахмурился Толоконников.
– Смотри. – Руслан ткнул в сторону леса пальцем, завёл машину и тронулся навстречу красному как рак Кудрину, который на спине тащил Немца.
– Что случилось? – соскакивая с подножки грузовика, спросил Серёга и стал помогать сгружать с Ивана, раненого товарища.
– Мужики, на машинах метки стоят. – часто дыша открытым ртом, сказал Кудрин.
– Чего? – не поняли окружившие их мужчины.
– Мы с Лёхой слышали, что эти, которые гнались за нами, сказали, что никуда не денемся, на машинах маячки стоят.
Скрепя петлями, пропускные ворота открылись и медленно покатились по оси своего хода внутрь. Машина, стоявшая снаружи сразу нырнула внутрь, быстро прокатилась по территории и остановилась возле корпуса, где был кабинет Алексея Ивановича. Из автомобиля выскочил человек в перепачканной кровью и грязью одежде, перескочив шаткие ступени, дёрнул на себя дверь и скрылся из вида.
– Кто это? – спросил охранник, зябко кутавшийся в рваный ватник и открывший въезд по приказу «самого», как между собой вояки называли Алексея Ивановича.
– Да шут его знает, – пожал плечами второй, одетый в женское пальто большого размера и подпоясанный широким кушаком от халата, – надо бы ворота смазать, а то скрежещут, как те гадливые кошки на душе. Митя, где у тебя масло стоит?