Вопрос, поставленный так, сразу наталкивает логику на проблему противоречия в определениях вещи, на проблему, которая в конце концов и заключает в себе ключ ко всему остальному. В противоречии, как единстве и совпадении взаимоисключающих теоретических определений, Маркс и открывает разгадку конкретного и путей его теоретического выражения в понятии. К анализу этого пункта мы и перейдем. [220]
1 Маркс К. Теории прибавочной стоимости, ч. II. Госполитиздат, 1957, с. 100.
2 Marx К. Grundrisse der Kritik der politischen Ökonomie (Rohentwurf). Moskau, Verlag für fremdsprachige Literatur, 1939, S. 170.
Противоречие как условие развития науки
Логическое противоречие – наличие взаимоисключающих определений в теоретическом выражении вещи – давно занимало философию. Не было и нет ни одного философского или логического учения, которое в той или иной форме не ставило и по-своему не решало бы этот вопрос. Философию он занимал и интересовал всегда именно потому, что противоречие в определениях – это прежде всего факт, независимый ни от какой философии, факт, который постоянно и с роковой необходимостью воспроизводится в научном развитии, в мышлении человечества, в том числе и внутри самой философии. Более того, противоречие самым недвусмысленным образом обнаруживает себя как ту форму, в которой всегда и везде происходит движение, развитие мысли о вещах.
Древние греки прекрасно понимали, что истина рождается только в борьбе мнений. Критика любой теории всегда направляется на отыскание в ней противоречий. Новая теория всегда утверждает себя тем, что показывает тот способ, которым разрешаются противоречия, неразрешимые с помощью принципов старой теории.
Но если этот эмпирический факт просто описать как факт, то оказывается, что противоречие – это нечто нетерпимое, от чего мышление всегда тем или иным способом старается избавиться. И вместе с тем, несмотря на все попытки от него избавиться, мышление опять и опять его воспроизводит.
И поскольку философия и логика не просто констатируют и описывают этот факт, а исследуют его, постольку встает вопрос о причинах и источниках его появления в мышлении, о его реальной природе. В философии этот вопрос встает так: допустимо или недопустимо противоречие в истинном выражении вещи? Представляет ли оно собой нечто чисто субъективное, создаваемое лишь субъектом познания, или же оно необходимо возникает в силу природы вещей, выражаемых мышлением?
Именно этот пункт и составляет рубеж между диалектикой и метафизикой. Диалектика и метафизика в конце концов составляют два принципиально противоположных способа разрешения противоречий, неизбежно [221] возникающих в научном развитии, в развитии теоретического знания.
Различие между ними, выраженное в самой общей форме, состоит в том, что метафизика толкует противоречие как лишь субъективный фантом, к сожалению, вновь и вновь появляющийся в мышлении в силу его несовершенства, а диалектика рассматривает его как необходимую логическую форму, в которой осуществляется развитие мышления, переход от незнания к знанию, от абстрактного отражения предмета в мышлении ко все более и более конкретному его отражению.
Диалектика и рассматривает противоречие в качестве необходимой формы развития знания, в качестве всеобщей логической формы. Только так противоречие и может выглядеть с точки зрения на познание и мышление как на естественно-исторический процесс, управляемый законами, независящими от желаний человека 1.
К проблеме логического противоречия философию вновь и вновь возвращает развитие знания, развитие науки. Вопрос о противоречии, о его реальном смысле, об источнике и причине его появления в мышлении встает именно там, где наука подходит к систематическому выражению предмета в понятии, где мышлению приходится строить систему теоретических определений. Там, где налицо бессистемное пересказывание явлений, вопрос о противоречии не возникает. Простейшая попытка систематизировать знания сразу же приводит к проблеме противоречия.
Мы уже видели, в каких пунктах исследования с этой проблемой с необходимостью столкнулось развитие теории трудовой стоимости: у Рикардо, помимо его желания, возникает система теоретических противоречий именно потому, что он старается развить все категории из одного принципа – из принципа определения стоимости [222] количеством рабочего времени. Одни логические противоречия в своей системе он заметил уже сам, другие – со злорадством констатировали враги трудовой теории стоимости.