Регулирование "по общему плану" народного хозяйства предполагает установление по тем или иным соображениям (скажем, в соответствии с научным расчетом) желательного уровня производства необходимых продуктов и такого управления производством, которое позволило бы его достичь. Но ничего такого у нас никогда не было. Имело место стремление всемерно увеличивать производство - и только. Больше, больше, больше - вот главная идеология этого периода. А потому и многократно обруганное и высмеянное "планирование от достигнутого" было не результатом чей-то тупости или злой воли, а объективным выражением реального процесса, естественной необходимостью определенного этапа общественного развития. А то, что называли планом, было не более чем попыткой сохранения определенных пропорций народного хозяйства и обеспечения в нем необходимых связей в процессе его неограниченного поступательного развития.
Плановой экономики в смысле предварительного определения необходимого - согласно имеющимся потребностям и возможностям - уровня развития как отдельных отраслей, так и всего народного хозяйства, у нас и быть не могло. Для этого на том этапе не было ни возможности (ибо не был достигнут необходимый для непосредственного общественного регулирования уровень обобществления производства), ни необходимости (ибо как природные, так и общественные условия, позволяя неограниченный рост производства соответственно росту производительных сил - которому недаром отдавался приоритет, - этого не требовали).
По мере роста производства и оскудения природных ресурсов (не говоря о расширении потребностей) возникает настоятельная необходимость изменения такого положения. При все еще недостаточном уровне обобществления средств производства это требует включения механизмов саморегулирования экономики, т. е. опять же рыночных механизмов, но применительно к другим формам собственности на средства производства. Это и должно произойти на третьем этапе социализма.
В начале перестройки у нас теоретически существовала возможность непосредственного перехода к такой общественной организации. В свое время так и случилось при смене первого этапа социализма вторым. Но для этого необходимо либо руководство на ленинском уровне, либо хотя бы наличие соответствующей теории. И если на первое рассчитывать не приходилось, то создание теории (в отличие от двадцатых годов) уже было вполне возможным, ибо социализм к этому времени прошел достаточно длинный путь, и по крайней мере некоторые закономерности его развития проявились достаточно четко. Однако ясно, что угодливая апологетика и комментирование "исторических решений пленумов" - не лучшая питательная среда для научных исследований. А позднее многие подвизавшиеся на этом поприще наши теоретики с атрофированными многолетней застойной "невесомостью" интеллектуальными мышцами уже не в состоянии были преодолеть мощного притяжения западных супермаркетов.
Столь же теоретически возможность эффективного перехода к третьему этапу социализма, внедрение социалистических рыночных отношений без разрухи и катаклизмов пока сохраняется в некоторых социалистических странах с еще достаточно прочной иерархической структурой господствующего класса. Естественно, номенклатура в этих странах также отнюдь не жаждет потерять свое особое положение. Однако при определенной дозе реализма в оценке современного положения в мире, а также с учетом судьбы коллег в СССР и странах Восточной Европы, возможность такого хода событий для нее полностью исключить нельзя. И тогда вполне могло бы оказаться так, что именно эти страны совершат мощный рывок в социальном и экономическом развитии, как в свое время сделала его наша страна. К сожалению, вследствие консервативности "номенклатурного класса" на стадии загнивания социализма, вероятность такого развития событий весьма невелика.
То, что рынок необходим и неизбежен на последнем (третьем) этапе развития социализма, вовсе не означает, что раз возникнув, рынок в дальнейшем превращается в неизменный механизм регулирования экономики, допускающий разве что определенные модификации. Как и любые другие общественные институты, рынок возникает на определенном этапе общественного развития, когда в нем возникает надобность, и неизбежно исчезает, выполнив свою функцию. В дальнейшем рыночные отношения обречены на исчезновение, ибо в изменяющихся условиях они не смогут обеспечить эффективное функционирование экономики. И это вовсе не дело отдаленного будущего: соответствующие процессы начались, и с ними приходится считаться уже сегодня.