d
Вот это, скажу я, и тому подобное подлежит рассмотрению и суждению прорицателя.
Ион. И ты будешь прав, Сократ.
Сократ. Да и ты прав, Ион, говоря об этом. Ну-ка, теперь и ты выбери мне, как я тебе выбрал из «Одиссеи» и из «Илиады» то, что относится к прорицателю, к врачу и к рыболову, – так и ты, Ион, выбери мне – ты же и опытнее в Гомере, – чту относится к рапсоду и к его искусству и что подлежит рассмотрению и суждению рапсода предпочтительно пред всеми другими людьми.
e
Ион. Я утверждаю, Сократ, что решительно всё.
Сократ. Нет, не это ты утверждаешь, Ион, будто решительно всё, неужто ты так забывчив? А не следовало бы рапсоду быть забывчивым.
540
Ион. Что же я забыл?
Сократ. Не помнишь разве, как ты говорил, что искусство рапсода – иное по сравнению с искусством возничего?
Ион. Помню.
Сократ. И ты соглашался, что раз оно иное, то иной будет и область его ведения?
Ион. Да.
Сократ. Значит, по твоим же собственным словам, уже не все будет входить в ведение рапсода и его искусства.
b
Ион. Кроме, пожалуй, вот таких вещей, Сократ.
Сократ. Под «такими вещами» ты понимаешь, видимо, то, что относится к другим искусствам; но если не все, то что же именно будет в ведении рапсода?
Ион. По-моему, в его ведении будет то, какие речи приличны мужчине и какие – женщине, какие – рабу, а какие – свободному, какие – подчиненному, а какие – начальствующему.
Сократ. А какие распоряжения надо сделать, если в море корабль застигнут бурей, по-твоему, рапсод будет знать лучше, чем кормчий?
c
Ион. Нет, это лучше знает кормчий.
Сократ. Или как надо распорядиться в случае болезни, рапсод будет знать лучше, чем врач?
Ион. Нет.
Сократ. Но, по-твоему, ты знаешь, как должен говорить раб?
Ион. Да.
Сократ. Например, что должен сказать раб-волопас, укрощающий взбесившихся быков, по-твоему, будет лучше знать рапсод, а не волопас?
Ион. Нет, конечно.
d
Сократ. Или то, что должна сказать женщина-пряха, прядущая шерсть?
Ион. Нет.
Сократ. А может быть, рапсод будет знать, что должен сказать военачальник, ободряя воинов?
Ион. Да, вот это рапсод будет знать.
Сократ. Что же, искусство рапсода – это искусство военачальника?
Ион. Я-то, по крайней мере, знал бы, какие речи подобают военачальнику.
Сократ. Потому что ты. вероятно, и в искусстве военачальника сведущ, Ион. А если бы, например, ты одновременно и умел играть на кифаре и был бы наездником, а значит распознавал бы хорошо и дурно выезженных коней, и я бы спросил тебя: благодаря какому же искусству ты, Ион, распознаёшь хорошо выезженных коней? Тому же самому, благодаря которому ты стал наездником, или тому, благодаря которому играешь на кифаре, что ответил бы ты мне?
e
Ион. Благодаря тому же искусству, с помощью которого я стал наездником, сказал бы я.
Сократ. И если бы ты отличал, кто хорошо играет на кифаре, ты согласился бы, что делаешь это при помощи того искусства, благодаря которому ты – кифарист, а не благодаря тому, что ты – наездник?
Ион. Да.
Сократ. А если ты знаешь толк в воинском деле, то при помощи ли того искусства, благодаря которому ты сведущий военачальник, или из-за того, что ты хороший рапсод?
Ион. По-моему, это совершенно безразлично.
541
Сократ. Как? Ты говоришь, что это совершенно безразлично? Искусство рапсода и искусство военачальника – одно искусство или два? Что ты скажешь?
Ион. По-моему, одно.
Сократ. Значит, кто хороший рапсод, тот, оказывается, и хороший военачальник?
Ион. Непременно, Сократ.
Сократ. И оказывается, кто хороший военачальник, тот и хороший рапсод?
b
Ион. Этого-то я не думаю.
Сократ. Но кто хороший рапсод, тот, по-твоему, и хороший военачальник?
Ион. Конечно.
Сократ. Не лучший ли ты рапсод, чем любой из греков?
Ион. И намного, Сократ.
Сократ. Так ты и военачальник, Ион, лучший среди греков?
Ион. Будь уверен в этом, Сократ; а научился я этому из произведений Гомера.
c
Сократ. Ради богов, Ион, почему же в таком случае ты, лучший военачальник и лучший рапсод из греков, только поешь, разъезжая среди греков, а не начальствуешь над войском? Неужели ты думаешь, что рапсод, увенчанный золотым венком, очень нужен грекам, а военачальник – не нужен?
Ион. Наш город, Сократ, находится под вашей властью и военным начальствованием и поэтому вовсе не нуждается в военачальнике, а ваш город и город лакедемонян не выберут меня военачальником: вы ведь считаете, что и сами справитесь.
Сократ. Дорогой Ион, не знаешь ли ты Аполлодора из Кизика?
d
Ион. Какого это?
Сократ. Того, кого афиняне много раз избирали своим полководцем, хотя он и чужестранец; и Фаносфену с Андроса, и Гераклиду из Клазомен[31] наш город поручает и стратегию, и другие должности, так как они, хотя и чужеземцы, показали себя достойными этого. Почему же Иона эфесца город наш не изберет военачальником и не почтит этим званием, если он окажется достойным? Что ж? Разве вы, эфесцы[32], не афиняне издревле, или Эфес уступает какому-нибудь другому городу?
31
32