Девушка перевела пустой взор в комнату Доктора, её глаза глядели в пол, на туфлю со стуком упала слезинка. Всего одна.
- Но мечтательница Мери перестала существовать.
Доктор, на самом деле я мертва. Я отреклась от всех, даже от своего поклонника с нетрадиционными методами лечения. Переехала в новую квартиру с большими окнами и голубыми стенами. Устроилась на работу в цветочном ларьке, а по ночам играю на рояле. Но тоска не отступает. Она крепко вцепилась в сердце, и чем больше пытаюсь вырваться, тем сильнее ее хватка.
Дорогой Доктор! Надеюсь, не разочаровала Вас. Вы получили свою дозу адреналина, выпотрошив мою душу наизнанку. Настал мой черед. - на губах девушки появилась нервная улыбка, а взгляд был холоден. Миз Грэй взяла в руки чашку с остывшим чаем и сделала глоток. - Несмотря на гениальность и безумие, Вы остаетесь человеком. Все когда-нибудь оступаются на своем пути. Расскажите, кто скрывается за маской уважаемого Доктора? Какую ошибку совершили, но стыдитесь признаться?
Пришла очередь безумца отводить взгляд и смотреть в окно. Город словно затаился, даже гоохочущме трамваи и бродячие брехливые псы затихли во чреве Крусди. Город ждал новую сказку, которую должен рассказать мужчина в уплату долга. Воспоминания вскипели в душе Доктора, бросаясь к лицу жаром, за окнами дрогнул и погас фонарь, погружая комнату в полумрак, освещённый лишь нервным дрожанием огня в печи, да мерцанием масляной лампы.
Безумец сложил пальцы в замок на столе и набрал воздуха в лёгкие.
Опуская глаза
Доктор некоторое время молчал, попивая чай, потом достал серебряный кулон, намотал длинную цепочку на пальцы и зажал вещицу в руке. По лицу мужчины было заметно, как сложно ему даются воспоминания прошлом. Собравшись с силами, Доктор приоткрыл окно чуть шире, прокашлялся и начал рассказ.
- Я взрослел, моя мать старела, от брата и отца не было вестей. Теперь нам приходилось содержать себя самостоятельно, наш большой дом стал обузой, которую невозможно было обслуживать вдвоем, а слуг мы не могли себе позволить. Пришлось продать дом вместе с картинами, мебелью и любимым маминым пианино, переселилиться в небольшую каморку под крышей одного из городских особняков, которую смогли себе позволить. Моя мать занялась тем, что умела - музыкой. Днем она давала уроки богатым детям, а вечером шла играть в паб, а я стал подрабатывать по вечерам уборщиком в том же пабе. Днем я прилежно учился, от этого зависело мое поступление и будущая стипендия. После сытой жизни в большом доме существование в двух небольших комнатах, постоянная довольно тяжелая работа, а, самое главное, пережитое унижение, сыграло свою роль.