Так мы и жили с Альбертом, пока в один прекрасный день к нам в бюро не постучался молодой писатель. Его звали Кристофер, и он был чертовски хорош в своем горе.
После похорон его матери мы продолжили общение. Поначалу я переживала о том, что не смогу впустить его в свою жизнь основательно, ибо я не могла посвятить его в нашу с братом тайну. Но шли месяцы, он был обворожителен, внимателен и добр. И мое девичье сердце растаяло, словно снег под мартовским солнцем. Любовь напрочь заглушила глас рассудка, я убедила себя в том, что смогу совмещать личную жизнь и семейные дела. Так Кристофер стал моим мужем.
Альберта я старалась держать от него подальше, и мне хорошо это удавалось. Мой муж трудился дома, целыми днями пропадая в бывшем кабинете отца, корпя над своей новой книгой, а брата я загружала работой впрок, стараясь следить за тем, чтобы он не покидал территорию особняка и не пересекался с моим возлюбленным лишний раз. Каюсь, я даже увеличила дозу его лекарства, опасаясь, как бы брат не отпугнул мое счастье.
Первое время все было хорошо, но удача никак не желала улыбаться моему благоверному. Издательства отвергали его рукописи одну за другой, и в очередной раз он не выдержал.
Кристофер стал пить. И если начиналось все с пары стаканчиков виски вечером у камина, то в конце концов он превратился в того, в ком я с трудом узнавала мужчину, очаровавшего меня.
Напиваясь, он начинал кричать и зверствовать. Он говорил, что во всем виновата я, что я убила в нем талант своим присутствием, превратив его из вольного льва в домашнего котяру, неспособного даже мышь словить.
С тех пор, как Кристофер переехал к нам, я поселила Альберта в амбаре за особняком. О, не смотрите на меня так, у него там уютнее, чем во многих домах нашего небольшого городка. Так вот... Все происходившее между мной и мужем оставалось тайной. По вечерам Альберт ваял памятники, погружаясь по уши в работу, так что криков он не слышал, а я никогда бы не стала ему жаловаться, — леди Моретта прервала свой рассказ, зачарованно протягивая тонкую руку к окну. Она провела кончиками бледных пальцев по стеклу, и едва образовавшаяся изморозь стала таять от ее прикосновения.
— Ещё до всего этого мы с Кристофером очень хотели завести ребенка, но мне никак не удавалось забеременеть, а когда мой муж запил, я и вовсе оставила мысли о детях.
Вся эта история кончилась так, как в дешёвых романах – Кристофер начал меня избивать. Но даже тогда Альберт оставался в неведенье. Не только лекарства способствовали этому и отдаленное жилище. Мой ублюдок-муж, каким бы пьяным ни был, всегда старался бить меня так, дабы не оставить видимых следов, которые не способна скрыть одежда. Лицо он никогда не трогал. Пускай он и считал моего брата идиотом, но его внушительные размеры вызывали у Кристофера страх.
Заметив, что и сама я не горю желанием посвящать братца в наши проблемы, он стал наглеть. Однажды муж так разошелся, что избил меня едва не до полусмерти. Закончив сгонять злость, он ушел из дома, хлопнув дверью, а меня оставил истекать кровью на полу. В ту ночь мне пришлось вызвать городского фельдшера. Я едва смогла доползти до телефона. Чудом мне удалось набрать правильный номер, но, не успев договорить, я потеряла сознание.
Очнулась я уже в лазарете, рядом горькими слезами плакал Кристофер, сжимая мою ладонь, а за его спиной стоял лекарь со скорбным выражением лица. Я тогда не сразу поняла, что он мне говорил. Рассудок туманили обезболивающие, и вскоре я вновь провалилась в забытье.
Позже, уже дома, когда я стала понемногу приходить в себя, Кристофер признался мне, что по его вине случилось непоправимое. Я была беременна. Из-за побоев случился выкидыш, в результате которого я стала бесплодной, — женщина замолчала, справляясь с подкатившим к горлу комом. — Эта новость выбила меня из колеи. И, хотя мы и оставили надежды на ребенка, тот факт, что теперь у меня попросту не было ни выбора, ни шанса, посеял во мне зерно дикой ненависти к мужу, которое прорастало не по дням, а по часам.
Тем же вечером я сказала ему, чтобы он убирался из моего дома. Он стоял на коленях, клялся, что бросит пить, и у нас все наладится, но я больше не могла смотреть на этого человека.
Знаете, Доктор, в похоронное бюро часто попадают вещи усопших, за которыми родственники так и не пришли или не пожелали их забрать по каким-то причинам. Обычно я отсылаю такие вещи мисс Эдмер, хозяйке антикварной лавки в городе. Она хорошо за них платит, так что это стало отличным побочным источником дохода нашей семьи.
Однажды мне попала в руки удивительная вещица. Это был чудный кинжал, с неимоверной красоты рукоятью из чистого серебра. Рукоять, подобно переплетенным ветвям виноградной лозы, вилась от крестовины до самого навершия, в котором сверкал настоящий рубин. Я, знаете ли, не сторонница оружия, — из ее груди вырвался нервный смешок. — С таким братом и мужем это и не удивительно, хранить в доме нечто подобное — то же самое, что играть в салочки с Дьяволом. Но, несмотря ни на что, я не смогла избавиться от него. Подобрав для клинка достойные ножны, я повесила его на стену в гостиной.