С нетерпением жду ответ, ваша Моретта Сирин»
Громкое дело
Глядя на буквы, выведенные изумрудными чернилами, Доктор ловил себя на мысли, что содрогается, вспоминая своё собственное имя. Вместо того, чтобы писать ответ хозяйке бюро или поведать его лично, мужчина вынул из ящика стола папку с печатными буквами на бумажной бирке, прикрепленной к лицевой стороне. "Дело #42" гласил казённый шрифт, оставляя на сетчатке глаза иллюзию отпечатка, похожего на царапину.
Доктор завернул папку в газету, перемотал крест на крест веревкой и отправил с курьером в похоронное бюро, начертав на обёртке лишь имя получателя. Однако внутрь доктор вложил открытку и записку. Госпожа Сирин приняла курьера, предложила ему свежего кофе и венок за полцены, ведь готовиться к смерти никогда не рано, но юноша не оценил щедрости хозяйки и исчез, словно сквозь землю провалился.
Тонкие пальцы хозяйки мертвого царства слегка подрагивали, когда она разворачивала газетную обёртку и извлекала папку. Расшнуровав тесёмки, женщина достала толстое дело, заполненное ломким почерком, который принадлежал, несомненно, очень нервному человеку, на листах то и дело встречались порожденные горячим сигаретным пеплом крапинки. Мелкие буквы острого почерка сплетали историю дела #42, прерываясь время от времени фотографиями живых людей и трупов.
Как было ясно из протоколов допросов, писавший этот труд человек был полицейским, его звали Чарльз Громмер, и он расследовал громкие дела в этом городе несколько лет назад. Первое из дел, что вел инспектор, было дело Френсиса Ричарда Морта и его сына Роберта Френсиса Морта.
Френсиса Морт был в прошлом известным психиатром, ведущим частную практику, один из его сыновей начал своё дело и успешно развивал, а второй, видимо, пошел по стопам отца и выучился в медицинской академии, закончив ее с отличием. Френсис пригласил младшего сына к себе, чтобы тот присмотрел за старшим братом, пристрастившимся к морфину, но, кажется, опыт академии не пошел юноше впрок и он не смог уловить момент, когда в старшем брате пробудится зверь. Наркоман убил за ужином своего отца с особой жестокостью, а после принял смертельную дозу морфина и скончался на месте, так выходило со слов младшего брата, который чудом уцелел, хотя сидел с родственниками за одним столом.
Вся столовая была залита кровью, предметы перевернуты, и один человек абсолютно невредим странно.
Однако Чарльз не очень верил юноше, хотя криминалисты только подтвердили версию выжившего. Смущало инспектора и то, что парень не назвал своего настоящего имени, представившись Яном Мортом, но Громмер проверил его фамилию и имя через академию - такого ученика у них не было. Либо парень соврал при поступлении, подделал документы, каким-то образом изменил свои данные, либо врал следствию.
Дальше было только хуже.
Инспектор стал копаться в прошлом семьи и узнал, что жена покойного и мать двух братьев пропала, однако у академии видели сумасшедшую, утверждавшую, что она и есть мать младшего из двух братьев. Чарльз хотел навестить ее в клинике, но оказалось, что она месяц как умерла. Как и девушка, с которой общался этот якобы Ян Морт во время учёбы, причем погибла юная особо при очень странных обстоятельствах, которые вроде бы никак не были связанны с младшим Мортом.
Пока инспектор старался больше узнать о загадочном прошлом последнего человека из благородного семейства, Ян пропал, уехав в соседний город, чтобы заняться практической психиатрией в одной из старейших клиник для душевнобольных в этой части страны. Одновременно с этим в городе пропал человек. Вроде бы ничего сверхъестественного, пропал, как пропадают многие, если бы его не нашли спустя полгода в отдаленном монастыре, который привечал всяких болезных, считая их слышащими голос Бога. Инспектор в Бога не верил, а, попытавшись задать мужчине несколько вопросов, смог убедиться, что святым духом тут и не пахнет, все это - дело рук человеческих.
У пострадавшего по всему телу были точные надрезы, зашитые рукой врача, включая голову, с которой словно снимали скальп и пришивали обратно. Мужчина мычал, у него текла слюна, он не мог ничего сказать, да и вряд ли осознавал, что с ним происходило. После того, как его осмотрели врачи, Чарльз Громмер получил заключение о том, что у потерпевшего изымали ткани, органы и даже часть мозга, но в городе совершенно точно не было такого места, где можно было бы сделать это так профессионально, аккуратно, не убив при этом пациента.