С тех пор я не сплю нормально. Сновидения, однажды показавшие все в истинном свете, больше не меняются, они перестают обманывать разум. Снова и снова меня выбрасывает на пляж, полный костей, где я встречаясь с Низраалом, иногда компанию нам составляет его брат.
Доктор покосился на заснувшую гостью, и улыбка промелькнула на усталом лице.
- Диитал, ты слышишь меня, - проговорил мужчина, - если ты хочешь посадить в своем саду еще одну розу, то я не советую тебе забирать эту девушку. Пусть я в своих грехах не лучше вас, но знай, никто не позволит тебе погубить еще одну душу.
Доктор вложил в руку сидящей открытку, пальцы девушки сжались, глаза широко распахнулись и на губах появилась жестокая улыбка. Безумец прошептал что-то тихо на латыни и взор, в котором полыхала тысяча костров ада, погас, продавщица оружия погрузились в безмятежный сон. Доктор укутал ее пледом и отправился на кухню варить ароматный кофе и ждать рассвета.
Ложное восприятие
Сон был прерван. Доктор, ругаясь на латыни, поднялся с постели, накидывая теплый ночной халат. Паук на картине смотрел вниз глазами-бусинами и подмигивал ими попеременно, будто насмехаясь над мужчиной. Не успев разобраться в том, что же вызвало резкое пробуждение, безумец услышал крик с улицы, прямо под своим окном и чей-то пьяный смех.
Спешно обувая ботинки на босую ногу, Доктор пытался понять кто же так надрывно кричит, словно в агонии, - человек или животное? Но в отчаянии все кричат одинаково. Судя по голосам снизу, пьяных и очень веселых людей было больше двух и они были чему-то очень рады. Жестокие смешки словно плясали в разуме безумца, разжигая ненависть. Он уже знал, что может увидеть под окнами дома.
Слетев по лестнице коршуном, мужчина распахнул дверь, успев схватить лишь свою старую трость. Как он и предполагал, трое молодых и пьяных людей стояли кругом, подталкивая друг друга локтями и посмеиваясь, а у их ног возились двое: еще один парень и то самое кричащее существо, у которого на глазах кончались силы. С виду это был худой мальчика в мешковатой грязной одежде, большего в скудном свете умирающего фонаря было не разглядеть.
Зарычав, как дикий зверь, Доктор огрел одного из парней тростью по затылку и он упал, как подрубленное дерево, на мостовую потекла кровь, видимо парень разбил бровь, встретив камень лицом к лицу. Остальные обернулись, замерев, как в дурацкой театральной постановке. Их физиономии, не отмеченные печатью интеллекта, вызвали в безумце еще один приступ ярости. Он ненавидел тех, кто горазд только толпой идти на одного, более слабого, всей душой он презирал и ненавидел существ, которые пытались употребить слабейших себе на потеху.
- Проваливайте, - голос безумца звучал, как из ада, низкие нотки скатывались в рык.
- Папаша, - хихикнул, вставая, заводила компании, в руках его сверкнул дешевый нож с деревянной рукоятью, - проваливал бы ты сам.
- Малыш, - зашипел Доктор, - детям нельзя играть с острыми предметами.
Легким поворотом кисти мужчина отвинтил навершие трости в виде головы грифона, деревянный остов упал к его ногам и в тусклом свете фонаря сверкнул длинный тонкий вороненный клинок.
- В отличии от тебя, недомерка, - холодно сказал Доктор, замахиваясь, - я умею пользоваться оружием!
Рука со свистом рассекла воздух, и на щеке парня осталась едва заметная красная полоса, но жалкая попытка улыбнуться провалилась, мышцы оцарапанной щеки не слушались, по лицу хулигана обильно потекла кровь и он закричал, нащупав сквозную дыру. Доктор наслаждался эффектом, глядя, как выкатываются из орбит глаза всей компании, как грязные пальцы главаря погружаются раз за разом в дыру на щеке. Уголок сознания с чисто врачебным прагматизмом отметил высокий риск попадания в кровь начинающего бандита целого букета инфекций.
Наконец, осознав, что рана реальна, парень с воплями побежал в ночь, еще двое бросились за ним, оставив на мостовой товарища и жертву. Вслед им улыбался безумец. Доктор не заинтересовался хулиганом, который потерял сознание или притворился мертвым, а вот жертва нападения вызвала у безумца интерес. Наклонившись над сжавшимся в комок телом, мужчина попробовал отвести руки пострадавшего от лица, но мышцы человека словно одеревенели.