- Вы слышали?! Он хочет... вина! - Возможно, вы не знаете, но когда кто-то, обладающий настолько низким голосом кричит, то невольно хочешь усластить такому человеку. Я бы назвал это инстинктом, но это не оправдание - человек существо свободное в своих возможностях. Мне стало не по себе, но это состояние очень отличалось от ранее случавшихся. Когда я чуть не упал с вола, мне было стыдно, и я злился, тут же, мне было стыдно и страшно. Защита на страх - улыбка. Моему космическому сгустку в грудях показалось, что с помощью улыбкой я превращу всех бородатых и пьяных зверей в доброжелательных и боговерующих. Не вышло.
- Нет у нас вина, телец. - Смеялся весь кабак и я решил уйти. Но когда сползал со стула, то ненароком мой револьвер скользнул вниз. Я успел его схватить, но было слишком поздно. Смеющиеся гиены заметили его и тут же умолкли. Бармен выглянул и спрятал ехидство за черной бородой.
- Слушай, парень. Никому здесь не нужны проблемы. Вот, держи оливковую настойку, за счет заведения. - Возможно, вы не знаете, но когда кто-то, обладающий настолько низким голосом боится, то невольно хочется смеяться, так как звучит это весьма жалко. К их же счастью, я не перестал бояться после того, как меня высмеяли, и сам не рискнул делать это, но, зато, понял, как в этом заведении все работает. Вместо того, чтобы вновь спрятать револьвер, я усадил его рукоятью в руку, осматривая посетителей.
- Хорошо, я приму такой подарок. - Я обхватил пальцами стопку и залил тускло-желтую жидкость себе в глотку. Тепло вмиг пробежалось по телу и я почувствовал легкость и уверенность.
- Я ищу кое-кого. Не здешних парней, может, кто видел? - Удивительно, как револьвер способен изменять даже самые безнадежные ситуации. Среди дружного покачивания голов, я заметил, как трое мужчин поднялись и, взмахнув кистью руки, направились к выходу. Это был знак.
- Нет? Ну и ладно. Мир вам. - Я не знал, что сказать напоследок. Моя слабость - это прощание, мне никогда не удавалось делать это так, чтобы выглядело естественно, по этому, я всегда убегал, чтобы никто не понял того, что я взболтнул.
На улице все еще светило солнце, я даже не представлял, сколько было времени, но сам желтый шар завис прямо над горой, где сидел шериф. День, не смотря на все, тянулся медленно. За углом кабака я заметил тех самых парней, по этому, последовал за ними, все еще удерживая револьвер. Настойки и оливки каждому придают уверенности и мужества.
Мы оказались возле небольшого склада с продуктами. За низким каменным заборчиком лежали пустые ящики и бутылки. А еще, там ужасно воняло. Тройка парней превратилась в пятерку, двое появились из ниоткуда. Они носили одинаковых цветов тоги, а на головах - шляпы из соломы.
- Ты тот жрец? - Я успокоился и расслабил кисть, но не спешил прятать оружие, убеждаясь, какую власть оно дает.
- Да.
- Почему так долго? - И я рассказал, как нас поймали в Мопалле и как мы отдали сундук. Конечно, в своей версии, жрецом был я, и оплатил я 1000 драхм, а не 500. Также, я сказал, как нам удалось убежать, но ни слова не упомянул о Мназоне.
- Нам? Ты был не один? - Бородатый вояка выглядел раздраженным, от него несло спиртом и я вспомнил судьбу Эйолона. Это слегка утешило легкую панику.
- Конечно один! Вы что, глухие? - За секунду после моих уверенных слов, глотка напряглась, тяжелая волосатая рука прижала закругленный кадык, он поднялся максимально высоко, а сам я пригвоздился к стене соседнего здания. Пара желтоватых глаз вновь смотрела мне в душу. Тогда же я заметил, что все они выглядели не как греки. Лица были более узкими и «сухими», а глаза округленными. Носы этих парней были длинны, но не круглые, с высокой горбинкой на тонкой переносице.
- Не смей играть с нами, Eatalos! Отвечай! - Я не знал, кем они назвали меня, но все равно, это негреческое слово повернуло мне меня же, трусливого и мирного. А после того, как кто-то ударил пальцем по барабану револьвера, поворачивая тот на несколько гнезд, я вовсе понял, как ошибочно верил в силу одного лишь оружия. Я решил рассказать все, потому что и сам сомневался в том, кто из пешек является хорошим, а кто плохим.
- И вот, он сказал мне привести вас к нему. Но я, повторюсь, не жрец даже. - Они выслушали и начали шептаться на своем языке. Я мог ухватывать только настроение сказанного, но это не сильно помогало.
- Хорошо. Все случилось так, как мы и считали. Мназон никакой не шериф, и уж если ты оставил у него жреца, то будь уверен, тот уже сидит связанный возле своей жены. Но, heaerius, ты твердишь, что на Зороастера напали. Мы не знаем тех, о ком ты твердишь.