- Д-да, хорошо. Только, у меня нет ключей. Нет... - Я говорил на одном выдохе, вдохнуть было слишком больно и я просто втянул живот, пока меня трясли и щупали, пока звенели решетки.
- Нет? Но ты можешь достать их. У входа в тюрьму есть стенка с тайной полочкой у каменного карниза. Просто пробегись руками и ты найдешь ключ. Он один подходит ко всем клеткам. Освободишь, обещаю, Амброзайос наградит тебя сполна. Ты же Ампелофан, да? Я запомнил твое имя, птенец. Теперь беги, пока он не пришел. Справа от входа! - Я побежал сразу же, как только вновь почувствовал движение собственных органов. Не знаю, как это описать, но слова этого узника вдохновили меня. Я не был алчным, но меня обрадовал факт, что я могу помочь великим стрелкам. А ведь я даже не был уверен, таковы ли они на самом деле.
Я добрался до конца туннеля прежде, чем появился старик. Я не знал где он, но каждым волоском чувствовал его дыхание. Рука прошмыгнулась пылью у карниза, мне приходилось становиться на носки, чтобы достать его. Конечно, я мог освободить вторую руку от револьвера, но решил продолжать в таком духе. Пальцы наткнулись на маленькую полочку, я сразу же схватился за ключи и зловонное дыхание ада парализовало меня. Во тьме я заметил силуэт, гигантские формы. Чувствовал себя минотавром в лабиринте. И минотавр двигал ко мне, уверенно, вдыхая ею абсолютно противоположное чувство мне.
- А вот и ты... Я слышу тебя. Я слышу как ты дрожишь. Я чувствую твой страх. - Толстый палец Мназона нажал на спусковой крючок. Он громко щелкнул, но я пока не сжимал свой, прижавшись плотно к стене.
- Не повезло тебе, что у меня не хватает места для тебя. Придется убивать. Как шериф, я не могу отпустить тебя на свободу. - Тяжелое движение рассекло остатки воздуха. Он вскинул рукой, и я увидел дуло, направленное прямо на меня. В панике, я схватился за свой револьвер двумя руками. Пальце одной опустил крючок и сразу же выстрелил. Вместе с моим, прозвучал еще один выстрел. Боли я не почувствовал, я оказался первым.
Действие 9. Снова к живым.
- Откуда у тебя оружие, Аза... а-а-а! Мегарин сын! - Это были громкие слова, я почувствовал себя охотником, повалившим мамонта. Он рычал, а после чего умолк. Это молчание вселило в меня дух смелости и не важно, что он думал, будто я совсем иной человек. Умер он от моего оружия. Остальные наверняка подумали, что жертвой стало иное существо, сразу видно, что это люди простые, и они верят только слухам и легендам, которых Мназон скопил достаточно для того, чтобы быть непобедимым в таких вот схватках. И знаете что? Мне это было только на руку, ведь, представьте их удивление, когда все клетки раскроются, а встретит их обычный винодел Ампелофан. Самое важно, что я должен был сделать за это время - придумать себе красочных, пафосных историй, чтобы выглядеть еще более эффектным. Я даже не мог удивиться смерти, причиненной моими руками. Она не сковала внутри моего нутра вечную вину, но наоборот, срезала тяжелые валуны светского бытия, отпуская прямиком к Космосу, где я чувствовал себя полностью свободным.
Повторив придуманные «фишки» два раза, я зашелестел ключами и начал медленно передвигаться коридором, к самому его концу, подходя прямо к стальным дверям, толстым как стены Трои. Моим конем был ключ, он идеально подошел в грушеобразную щель и легко повернулся в сторону. Громкий щелчок, продолжительный скрип и я находился внутри, в полной темноте. К счастью, в ней мои глаза пробыли слишком долго, чтобы заметить висящую газовую лампу. Зажег её как настоящий современный купидон, искрами от своего оружия. Теперь я мог видеть.
Вокруг было множество сундуков и полок, и все забито оружием, амуницией и прочим добром, скорее всего - вещами заключенных. Бродя этими рядами точно музеем, я заметил самую красивую винтовку в мире. Ствол длиной 544 мм, основа из ореха, зеленоватого оттенка с резьбой в виде немолодой женщины, окутанной в дыму, окруженной множеством непонятных, но явно злых существ. В руках у этой женщины только винтовка. На прикладе было выцарапано название «Μέγαιρα» или просто Мегера, там самая злостная женщина, сыном которой меня неоднократно называли. И знаете что? Я решил взять её себе. Уж теперь, быть ребенком такой Мегеры мне не было страшно. Однако, повернув прохладное, очень легкое ружье в руках, я увидел еще одну надпись, тоже на прикладе, но с другой стороны. «Эерибия». Я даже не знаю, как описать те чувства, что накинулись на меня беспощадной волной. Это было смятение, но больше всего я чувствовал ошеломление. Мне как никогда нужны были ответы и я направился прямо за ними, освещая свое лицо не менее удивленным заключенным, которые были куда более ошеломлены, нежели я. Я открывал клетка за клеткой и все, что слышал - сущие благодарности и самые разные клятвы. Все толпой забежали в комнату со снаряжением, где начали обсуждать что-то безусловно важное. Последней я открыл клетку Эерибии и своим тощим, но теперь величественным телом преградив ей путь.