Тарген проскользнул в поле зрения и пропал из виду, спускаясь по склону, исчезая за деревьями, камнями и густой листвой. Казалось, он обходил контрабандистов стороной. По подсчетам Юри, его текущая траектория располагала его по меньшей мере в тридцати метрах левее ямы. Но в этом был смысл — такой маршрут не дал бы им услышать его из-за большего расстояния, в то же время позволив ему обогнуть заросли рядом с ямой, что обеспечило бы некоторое прикрытие при последнем броске.
Юри прижала руку к валуну и чуть отклонилась в сторону, чтобы лучше видеть яму. И Орис, и Гарегон были на тех же местах, что и раньше — не то чтобы кайтал мог куда-то уйти без помощи, — но борианец казался теперь еще более настороженным, поворачивая голову из стороны в сторону, как будто тщательно осматривал окрестности. Когда его взгляд переместился вверх, к гребню, Юри осторожно вернулась за валун.
Орис просто беспокоился, что крики его спутника привлекли внимание скексов поблизости, или, возможно, он слышал, как разговаривали Юри и Тарген, хотя они говорили очень тихо?
Борианцы были очень похожи на эльфов из многих фэнтезийных произведений на Земле — если бы эльфы были около двух метров ростом и обладали телосложением чемпионов мира по плаванию. Обладали ли они такими же обостренными чувствами? Она была почти уверена, что так оно и есть, но она не продвинулась достаточно далеко в школе медсестер, чтобы посетить какие-либо курсы по инопланетным видам, и знание всех расовых бонусов от РПГ7, черт возьми, ей сейчас не поможет.
Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, она оглянулась на предполагаемый маршрут Таргена. Паника вспыхнула в ее груди, когда она обводила взглядом пейзаж в поисках какого-нибудь признака его присутствия, любого признака его присутствия, и сотни возможных сценариев бешено проносились в ее сознании. Как он мог просто исчезнуть?
Я слишком остро реагирую.
Это был голос в ее голове, мысль, но его холодный, практичный тон приглушил ее панику, прежде чем она успела полностью укорениться.
Да, эта ситуация была пугающей — но такой была почти каждая ситуация, в которой она была с тех пор, как покинула «Звездный Транс» с Таргеном той ночью. Казалось, что с тех пор прошла целая жизнь. И когда ужас стал нормой, он частично утратил свою силу. Несмотря на это, ее мать всегда говорила, что у Юри очень твердый характер, который сохранит ее силу в плохие, стрессовые времена. В этом не было ничего нового — на самом деле нет. Они с Таргеном уже проходили вместе через худшее.
После второго успокаивающего вдоха она прищурила взгляд и действительно посмотрела. Цвета леса стали такими знакомыми, что, казалось, сливались воедино, но она искала не цвета леса. Она искала цвета Таргена.
Ее внимание привлекла серая вспышка среди растительности дальше по склону — рубашка Таргена. Даже будучи таким мускулистым, он, несомненно, мог двигаться быстро и бесшумно, когда хотел.
Она снова посмотрела на контрабандистов, наклонившись достаточно далеко, чтобы одним глазом заглянуть за валун.
Несмотря на настороженность, Орис не двинулся с места, даже для того, чтобы приготовить свой автоматический бластер. Это должен был быть хороший знак, верно? Но ее сердцебиение постепенно участилось, когда она наблюдала, как Тарген продолжает свое безмолвное путешествие, ее глаза постоянно перебегали с него на контрабандистов и обратно. Дышать становилось немного тяжелее каждый раз, когда его загораживало какое-нибудь препятствие — что, казалось, случалось все чаще по мере приближения к месту назначения.
— Я не переживу этого, если ты оставишь меня здесь надолго, — сказал Гарегон, возвращая внимание Юри к яме.
— Ты умрешь быстрее, если я вытащу тебя и не смогу залатать твои раны, — ответил Орис. Первые признаки раздражения появились в его тоне, отразились в движениях, когда он поднял правую руку, чтобы дотянуться до чего-то на запястье.
Хотя проекция, появившаяся над рукой борианца, была слишком маленькой и далекой, чтобы Юри могла разглядеть какие-либо детали, она знала, что это экран голокома. Она рассеянно согнула левую руку. После двух лет ношения голокома на запястье она чувствовала себя почти голой без него. Вид борианца был просто напоминанием о том, какой странно легкой и неуравновешенной казалась ее рука из-за его отсутствия.
— Они прямо на холме рядом с нами, — сказал Орис. — Осталось совсем немного.
Кровь Юри заледенела. Она едва успела снова нырнуть за камень, прежде чем все ее тело застыло.